Ну что, дорогие мои сообщники? Будем глумиться над стариной Шекспиром? Предлагаю переделать какую-нить из его трагедий под ОЭ, ну первой на ум приходит "Ромео и Джульетта".
"О как перед тобой я виноват! Верни мой грех, верни его назад!" - выл Арамона, пытаясмь поцеловать поседевшего от ужаса Ричарда Окделла.
Идея кастингов по ОЭ довольно популярна. И мне тоже захотелось попробовать поиграть. Давайте попробуем?
Для начала те актеры, которые, по-моему, подходят на предложенные роли, но которых подбирала не я. читать дальше1. Айрис Окделл - Светлана Иванова 2. Альдо Ракан. Вообще его часто показывают Николаем Басковым, но я тут несогласна. Басков (у меня лично) сразу вызывает отвращение, а Альдо должен всем нравиться. Ведь, если вспомнить, он негативные эмоции вызывает не своей внешностью, а своими поступками. А вот Джуд Лоу очень даже интересен в этой роли. Ну разве может эта милая моська совершить что-то плохое? =) 3. Луиджи Джильди - Орландо Блум Ну просто идеально. Блум в роли Уила Тернера - самое то, самый Джильди. Немного оффтопа: чем не Дориан Грей? 4. Квентин Дорак. Многие называют Алана Рикмана, но он не Дорак. Нет-нет, только не он. Извините, но, имхо, лицом не подходит. А вот Билл Найи - как раз то, что надо. Ну ведь хитрое лицо старого интригана: 5. Левий - Джейсон Айзекс. Тоже хитрый =) 6. Марсель Валме - Пётр Красилов. Это для меня шок, я даже не предполагала. Но когда увидела, то поняла, что Красилов - тот, кто нужен. Да он же идеальный Марсель! Теперь я их обоих еще больше люблю)) 7. Ойген Райнштайнер - Томас Кречманн. Немного подкрасить и будет идеален. А еще у него обалденный подбородок) Ну и порадовало, что на роль Арно Савиньяка предлагают Хита Леджера. Улыбка - да, это оно. Но в остальном не подходит. Ну а на роль Савиньяков-старших у него слишком добродушное лицо. Хотя...это же Леджер, он мог сыграть.
8. Реджинальд Ларак - некто Джованни Рибизи. Добродушное круглое лицо, в самый раз) 9. Август Штанцлер - Ян МакКеллен. Его чуть-чуть потолстеть и самое то будет. Хотя можно и не толстить, и так хорош) 10. Марианна - Сальма Хайек. Она подходит больше всех. Можно еще Кэтрин Зету-Джонс рассмотреть, но у нее простоватое лицо. Точнее не лицо роковой женщины. 11. Луиза - Кристин Скотт Томас. Она идеальна.
Ну и теперь "мои". Пока не густо) читать дальше12. Робер Эпинэ - Дмитрий Исаев. Совесть Талига. У этого тоже самое на лице написано, имхо. Правда, волос маловато =) 13. Арно Савиньяк. Я уже писала про Леджера и о том, что мне нравится его кандидатура. Но вот тут идея пришла о том, чтобы взять Дэниэла Рэдклиффа. А что, покрасить или паричок, и как раз подойдет. 14. Карваль. Я, если честно, разрываюсь. Это либо Андрей Федорцов, либо Леонид Барац. Но первый мне больше нравится. Возможно, потому что он старше, а у меня в голове Карваль уже в возрасте, лет 40 (не помню сколько ему на самом деле, но мне так запомнилось). Потому выбираю Федорцова. 15. Рокэ Алва. Ох уж этот Алва. Много споров, да) Самым идеальным Алвой может стать товарисч по имени Алукард Но, увы, он персонаж нарисованный. А жаль) Мы же выбираем из реальных актеров (эх, сложно). Многие сошлись во мнении, что Алву неплохо сыграл бы Джонни Депп. Но в последних своих ролях он перестал быть Рокэ (увы и ах). Но я нашла фото, где он - самое то. Особенно хорош на постере "Распутника" Но им я не до конца довольна. Еще подумать надо. 16. Мирабелла - Екатерина Васильева. Особенно, когда она в роли Медичи в "Королеве Марго". 17 Чарльз Давенпорт - Егор Бероев. Ну до того грустно-щенячьи глазки... 18. Катари - Светлана Ходченкова. 19 Вальдес - Роберт Дауни-мл. Да! Я его нашла!
Граф. Йовин Обвили чугун решетки Плети буйного вьюнка. Граф фон Штосс терзает четки, У него с утра тоска. Раздирает рот зевота... Что же сделать, наконец? То ль собраться на охоту, То ли ехать во дворец?
Во дворце, наверно, скука, Волокита, пакость, лень. В будуаре ждет супруга, У нее с утра мигрень. Хоть бы сплетен, хоть бы ссоры, Хоть бы рейнского вина, Хоть бы влезли, что ли, воры, Хоть бы рухнула стена.
Хоть бы рухнула - не жалко. Столько лет уже стоит! Соблазнить бы, что ль, служанку, Да супруга сторожит. Хоть бы с верхнего карниза От безделья, не со зла Запустить во двор сервизом Из богемского стекла?
Хоть бы впутаться в интригу, Или может, на войну? Или ядом смазать книгу, Отравить к чертям жену? А с портрета смотрит профиль, То ли пра- , то ли пра-пра-... Хоть бы, что ли, Мефистофель, Да какой-нибудь контракт...
Хоть бы в гости хоть кого-то Ненароком занесло. И бормочет граф по счету Девятнадцатый псалом. Так проходит год за годом, Так проносятся века. Лишь густеют на воротах Плети буйного вьюнка.
И в странах бескрайнего льда и заката. Где стынет под веком слеза, Пою я о брате, зарезавшем брата За Рыбу, чья пища - глаза...
Предупреждаю, прав нет. Я скопила на комп к себе не за долго до того, как Бусы закрылись. Безумно смешно.
читать дальше- Леворукий и все его кошки!!! – Алваро Алва вернулся домой ближе к полудню, вошел в кабинет и в первый момент обмер. Картина, представшая перед его взором, описанию поддавалась с ощутимым трудом. На письменном столе стояли сапоги. Надо признать, начищенные, - щегольские кавалерийские, со шпорами. Подозрительно знакомые. Хозяин знакомых сапог обнаружился тут же, у стола, в любимом кресле самого Алваро. Единственным существом в Кэртиане, которому хватало наглости это кресло занимать в отсутствие хозяина, был, собственно, родной сын соберано. Младший. Рокэ. Талант, задира и наглец. Весь в отца (в молодости). Поэтому он же был единственным существом, которому такая наглость относительно легко сходила с рук. В кресле Рокэ спал не один, а в страстном объятии с гитарой... Как всегда. Дальше - больше. На кушетке у стены - довольно узкой и короткой – трогательно обнявшись, спали двое. Алва узнал светлую шевелюру и кавалерийский мундир (в совершенно непотребном виде и то, и другое) Эмиля Савиньяка, второго рассмотреть было решительно невозможно. Возле камина, укутанный в расстеленную там шкуру багряноземельского льва, спал Ротгер Вальдес. Лицо юного капитана было весьма несчастным. Видимо, похмелье настигало его утренними кошмарами. Может быть, даже в облике самого покойного льва…. Единственным бодрствующим и трезвым человеком в комнате был Квентин Дорак, с выражением вселенского смирения на лице сидевший в кресле у окна. Увидев его, соберано Алваро обмер вторично. Видение кардинала среди разбросанных по полу пустых бутылок (в количестве) и бесчувственных тел было сродни явлению Святой Октавии на полевых учениях гайифской кавалерии. На коленях у Дорака, для полноты картины всеобщего безумия, обнаружилась черная кошка. При ближайшем рассмотрении, кошка оказалась растрепанной шевелюрой Рамона Альмейды. Впрочем, нормальности картине это не добавляло. Последним штрихом стали еще одни сапоги – тоже начищенные и ухоженные, но видавшие пыль не одной дороги, - носки которых виднелись за оконной портьерой. - Ваше Преосвященство, хотя бы вы способны объяснить мне, что здесь происходит? – изумился супрем Талига. - Видите ли, герцог, я вчера осмелился, несмотря на поздний час, пересечь порог вашего дома, так как хотел поговорить с вами о завтрашнем... то есть уже сегодняшнем заседании но… Вас я не застал, зато нашел здесь этих достойных молодых людей, чью ссору мне удалось остановить… а потом пришлось задержаться, ибо некоторые нуждались в отпущении и утешении… Кардинал покровительственным жестом возложил руку на украшенный ссадиной лоб Альмейды. Тот блаженно улыбнулся во сне. - Понятно, понятно, - саркастически скривил губы Алва и с нехорошим выражением лица оглянулся на стол. У стола обнаружился внезапно и бесшумно очнувшийся Рокэ, по стойке смирно, хоть и при некоторой основательной опоре на свою подругу-гитару. - Доброе утро… отец. - Доброе? – поинтересовался Алваро тоном, не оставляющим сомнений в нелепости подобного определения. - Ну…доброе, - жалобно и умильно попросил Рокэ. - Ну-ну… Маркиз, может быть, объяснитесь? - Мы вчера немного… выпили… - Немного? - Ну, не очень немного… - Так, чудесно. Личный кабинет Супрема Талига - самое место для попоек армейской молодежи. Росио, мягко говоря, я вне себя. И по какому поводу мой дом превратился в Дом Терпимости? - Я не помню… - тихо ответил Рокэ, покраснев. - Совсем хорошо. Ты вообще хоть что-то помнишь? - Я.. Да… Мы праздновали… что-то, потом выпили, потом мы пели… - Мы – Рокэ Алвасете? - Да! То есть, нет, потом все вместе… потом близнецы Савиньяк делили трех багряноземельских танцовщиц… - Каких еще танцовщиц?! - Гипропре.. попре.. ги-по-птеп-тических… - Росио, ты гвоздь в моем гробу… - Нет, я нет.. потом мы с Рамоном поспорили немножко… О чем-то… потом я что-то, кажется, разбил.. об него.…Вот, а потом Его Преосвященство рассказывал анекдоты… кажется… - О, Леворукий… - простонал соберано Алваро. - Герцог, воздержитесь от поминания нечистого хотя бы в моем присутствии, прошу вас, - мягко возмутился кардинал. - Еще скажите, что вы его боитесь… Анекдоты, преподобный Сильвестр?.. - Да, немного, но ничего политического. Просто молодые люди были уже не в состоянии связно вспомнить хоть один, и я.… От дискуссии их отвлек счастливый стон. - Я одолел тебя, чудовище! Да будет сегодняшний день днем Великой победы! – взвыл очнувшийся Ротгер Вальдес и триумфально потряс «задушенную» в объятьях шкуру льва. - Юноша, - обреченно отозвался соберано, - присваивать чужие победы – дурной тон. Победы маршала Алонсо - тем более. И оставьте льва в покое, ему почти сто лет, семейная реликвия, все же. - Из-звините, - прошептал Вальдес, обращаясь почему-то к шкуре, потом поднял мутный взгляд на Алваро и позеленел, - ой… - Вот именно, - сурово подытожил супрем, но разойтись ему не дали. Сзади, с кушетки раздались сдавленные ругательства и протяжный стон: - Голова-а-а-а…. Эмиль, уберись с моего тела, пьяная скотина… - От пьяной скотины слышу, - буркнул Эмиль, со звучным шлепком падая с кушетки на пол. – О-о-ой… - Гайифский засланец.… Все тело мне отдавил! - Лионель! – попробовал осторожно предупредить приятеля Рокэ. - Рокэ, отвали к такой-то матери! Все из-за тебя! Зачем я вчера с тобой на касеру спорил?! - О, еще и касера! – восхитился Алваро, которого происходящее начинало, кажется, даже забавлять. – Граф Лэкдеми, раз вы еще что-то помните, то вы, похоже, были вчера трезвее всех. Если вас это утешит. Лионель подскочил на кушетке, как укушенный: - Монсеньор, прошу простить… - Да ни за что. Но можете попробовать искупить, граф. Например, разбудите, в конце концов, своих собутыльников и помогите маркизу Алвасете выдраить пострадавшее помещение…. -Так точно, монсеньор! – отозвались Савиньяки хором, переглянулись и устремились выполнять. Эмиль, не вставая, пополз к пребывающему в прострации Вальдесу, а Лионель дошатался до кресла кардинала, едва не упал тому на руки и, витиевато извиняясь, примерился потрясти Альмейду за плечо. - Ой, не надо! – негромко взмолился все еще не расставшийся с гитарой Рокэ. – Лучше вы, Ваше Преосвященство…. Пожалуйста… - Что за глупости? – скривил губы Алваро. - В прошлый раз я узнал два новых слова! – сонно обрадовался Вальдес, возвращенный в реальность Эмилем и недопитой бутылкой. - То есть вы, юноша, считаете, что у Его Преосвященства познания в марикьярских… хм.. выражениях богаче вашего?.. - Перед господином кардиналом он постесняется, - крайне неуверенно сказал Лионель, - они вчера долго говорили о спасении души, на Рамона иногда нападает, особенно после «Вдовьей Слезы»… Дорак светло улыбнулся, и с отцовской гордостью погладил спящего у него на коленях марикьярэ по голове: - Сын мой, проснись.… Все присутствующие замерли в ожидании. Рокэ, стоявший дальше всех, подался вперед и едва не упал, лишившись опоры на гитару. Альмейда уютно завозился, вслепую нашарил гладящую его руку, потом открыл глаза, с удивлением воззрился на кардинальский перстень и вдруг обрадовался: - Ой, где это я, Ваше Преосвященство? В Рассветных Садах?.. Как вы и обещали? - Нет, сын мой, - умилился Дорак, - до Рассветных Садов еще долог путь твой земной… - И многотруден, - подтвердил соберано Алваро. – Рамон, потрудитесь объяснить, что, собственно, здесь делаете вы и юный Вальдес?! - Соберано! Мы это.. То есть я тут это… В общем, деш.. шдеш.. деш-пеш-ша от альмирантэ! А Ротгер со мной! - Ясно все с вами, вояки… Где пакет? Не посеял, горе-порученец? - Как можно, соберано! Вот он! «Вот он», извлеченный из-за пазухи, выглядел впечатляюще. Обрывок попранного врагом в кровавой сече знамени, не иначе. Влажный, красный, мятый конверт со стойким запахом «Дурной крови». - О, так вот, что я об тебя вчера разбил! – почему-то обрадовался Рокэ, но быстро стушевался под укоризненным взглядом отца. - Росио, святая Октавия.… Все, вы мне надоели. Будите последнего героя – и марш убирать этот свинарник. Быстро! - Не надо меня будить, монсеньор. Я давно уже не сплю, но столь занятное утро стоило того, чтобы дослушать его до конца. Алваро Алва обмер третий раз за утро. Портьера отдернулась, и с подоконника неспешно поднялся Вольфганг фок Варзов. - Господин командор?! Что вы тут делаете, во имя Леворукого! - Я искал своего оруженосца, герцог. По неотложному делу. Но ввиду столь уважительной причины, дело все же пришлось отложить. - И вы.… Остались с ними пить?.. - Да нет, конечно, - пожал плечами командор, - я остался обсудить с Его Преосвященством некоторые новости. А потом – скрасить ему одиночество.… Хм! Пить наравне с этими юными господами мне не по силам, в чем я вчера и убедился – годы, знаете ли, уже не те… - О да, о да! – лукаво закивал соберано. – Особенно рисково пить, если юное поколение кэналлийско-марикьярское, не правда ли? Авторитет и все такое… - и внезапно посерьезнел. – Спасибо, что присмотрели, граф. И вы, господин кардинал.… А теперь прошу вас со мной в гостиную. А юные господа убирают за собой! И чтоб блестело! - Так точно! – нестройно, но дружно отозвались те. - Ну и погуляли же мы вчера, - изумленно покачал головой Вальдес, когда за старшими закрылась дверь. - Да уж.… Кстати, господа, а за что мы пили? - задумчиво спросил Альмейда. Рокэ молча схватился за голову. - Как за что? - возмутился Эмиль. – У Лионеля был День Рождения! это я точно помню!.. Ну, что вы ржете?!
Хмурый Алваро Алва кивком указал гостям на кресла у камина, а сам налил вина и залпом выпил. - Вас так расстроило поведение сына, герцог?.. - осторожно поинтересовался Дорак. - Меня расстроило будущее Талига, кардинал! Что вырастет из этих раздолбаев…
Давайте развлечемся, предлагаю игру: Пишем небольшие зарисовочки на тему ОЭ, только одно условие: все слова в зарисовочке должны быть на одну и ту же букву. Ну скажем: "Айрис агрессивно агитировала аристократию арестовать Альдо" или там "Ричард, робея, рисовал раздетого Росио"
И в странах бескрайнего льда и заката. Где стынет под веком слеза, Пою я о брате, зарезавшем брата За Рыбу, чья пища - глаза...
Шелест билета. Набранный балл. Поезд из лета в детство умчал - Забудь. Это не было правдой.
Пламя из печи. Свет и печаль. Яркие свечи. Рождественский бал - Забудь. Это не было правдой.
Ткань униформы. Холод внутри. Еду с платформы без четверти три, Вокзальные споры, феникс в руке Шарф Гриффиндора на кадыке, Забудь. Это не было правдой.
Моя работа - косить, как серп в траве. Я третий джокер припрятал в рукаве. Моя забота - не отвечать на смех. Я - Гарри Поттер. Я уничтожу всех.
Никто не вечен. Пощады не проси. Мой лоб отмечен арийской руной «зиг», Я две недели могу не есть, не спать, Я в колыбели убил отца и мать.
В тщедушном теле сокрыт могучий дух. Я снова в деле - или одно из двух. Я славный малый, я просто очень зол. Тряситесь, магглы! Я разочтусь за все!
Я плохо вижу. Но я отнюдь не глух К Тому-чье-имя-не-произносят-вслух. Мой Враг известен. От слез мокра кровать. Я буду честен. Я буду убивать.
Скольжу по стенам, не разжимаю рта. Я тоньше тени, я круглый сирота. Держись, профессор. Спасайся, педсовет. Я не агрессор. Но мне 15 лет.
Я тихий школьник. Трудна моя судьба. Скажи мне, кто ты - и я спасу тебя. Я добрый львенок среди больших гадюк. Я Гарри Поттер, твой закадычный друг.
Друзья смеялись, но смех давно затих. Я Круциатус испробовал на них. Я ждал заботы, а видел нагоняй... Я Гарри Поттер, я полный ступефай!
Мну ржал предскавив на месте Гарри сами-знаете-какого-хрюшу.
И в странах бескрайнего льда и заката. Где стынет под веком слеза, Пою я о брате, зарезавшем брата За Рыбу, чья пища - глаза...
Предлогаю сделать минифичный забег по ОЭ. Один пишет заявку, другой ее выполняет и говорит свою. Исполнение либо минифик либо однострочник. Новая заявка может быть только после того, как прошлая будет исполнина. Итак, я первая.
И в странах бескрайнего льда и заката. Где стынет под веком слеза, Пою я о брате, зарезавшем брата За Рыбу, чья пища - глаза...
написала .:Eirin:. Рейтинг G Персонажей много Размер мини Предупр: Автор с благодарностью принимает критику, но только без "афтор выпей йаду". Писала то, что думала.
Только это просто сон Я не знаю, что мне делать с этим Слышу голос твой, но он Где - то далеко, он где - то с ветром
Мир, как - будто сквозь стекло Ангел на двоих один, ты знаешь И опять свободно улетаешь Птицей за мое окно
Синяя, звездная ночь. Все тихо. Из открытого окна слышно, как ветер треплет зеленые листья на ветке дерева перед окном. Ты лежишь с открытыми глазами и ждешь. Ты и сам не знаешь, чего именно. Ты просто лежишь с открытыми глазами... По комнате скользнула тень, какая-то птица пролетела перед луной. Когда ты выглянул, птица уже улетела. На подоконник сел ворон. Обыкновенный черный ворон. Раньше наверное ты бы вздрогнул, но не теперь. Ты все давно понял и он видимо тоже, но зачем всем это знать. Зачем кому-нибудь это знать. Раньше тебя интересовало, кто что подумает, кто что скажет, а теперь стало все равно. Смешно. В глазах большей части Олларии ты - послушная марионетка в чьих-то руках или в лучшем случае - подлец. Несколько дней назад ты поехал в Багерлее, чтобы увидеть своего эра. Не то, чтобы ты по нему очень соскучился, но все же бежать как нашкодивший мальчишка, который боится, что его накажут, по твоему мнению было, по меньшей мере, неправильно. Потому что ты - прав. Король должен быть королем, иначе все обречены. Война не должна быть проиграна по вине одного человека. Даже если этот человек - Рокэ Алва.Ведь цена войны - судьба целого мира. Ворон был так же язвителен как всегда. Он даже в камере держался уверенно и непринужденно, как у себя дома. В первую минуту ты даже немного попятился от холодного синего взгляда. Усмешка на лице и холодный взгляд. -Ну что вы на пороге стоите, юноша. Разве ваша любезная матушка не говорила вам, что стоять на пороге некрасиво? Проходите. Посетители меня не очень балуют. -Как вы себя чувствуете?- Спросил ты немного неуверенно, решив идти по заранее спланированному графику. Герцог Алва поднял бровь и настолько иронично посмотрел на тебя, что тебе самому стало смешно от своего вопроса. Ты рассказал о новостях в столице. Он слушает. Ты сказал, что суд будет через неделю. Он усмехается, как всегда, потом спрашивает удивительно серьезно: -И что ты скажешь? -Я поступлю так, как повелит мне моя честь,- гордо говоришь ты. -Честь? И что же она тебе скажет?- Спросил Ворон. -Дейстовать во благо своей страны. -Да, неужели. Юноша, вы неподрожаемы. Ладно, юноша ступайте. Ваш король вас заждался.- Ворон откинулся на соломенную подстилку и весело посмотрел на тебя. Ты встаешь и идешь к двери. Hе оборачиваешься, только издали слышишь, как за спиной щелкнул замок. Честь или желание дейстовать во благо своей страны. Какая между ними разница? Смешно. Но ты не смеешься. У этого смеха слишком соленый вкус. Успокаивает только одно, это действительно неизбежно. Для будущего, для сохранения всего, что дорого каждому человеку. Ты вышел и увидел, как мимо тебя прошла твоя сестра, даже не поздоровавшись. -Айри. Не остановилась, даже не обернулась. Ничего скоро она поймет. Скоро она поймет, что, увы, войны без жертв не бывает. Как Фешно два года назад, а теперь Алва. Ты поговоришь с ней, но не сейчас. Сейчас нужно вернуться домой и написать письмо Альдо. С недавних пор он предпочитает, чтобы ты писал ему, а не непосредственно ходил. Оно и понятно. Дик друг Альдо, но Ричард Окделл - комендант анакса. И знать о вашей дружбе никому не обязательно. Кто знает, к чему это может привести. На счет дома совесть твоя - чиста, потому что кроме своей бывшей комнаты и библиотеки ты никуда не заходишь, а в комнаты Алвы ты ни разу не заходил. А хозяину этот дом увы не пригодится, но в эти комнаты ты не войдешь никогда. Ты вошел в свою спальню, которая была для тебя и кабинетом тоже, когда солнце уже коснулось горизонта. Написать письмо Альдо и Крамвелю. Попросить Алису заварить тебе шадди. Конечно твоя матушка не поощряла напиток шаддов, но с недавних пор твои головные боли успокаивал только он. Письма... письма пусты. В них нет ничего настоящего. Только слащавая вежливость... В духе Придда. Когда ты закончил солнце уже скрылось и наступила ночь. Спать хотелось неимоверно. Даже шадди не отогонял сон. Веки становились тяжелыми и наконец ты заснул.
400 год круга Молний
Камера. Густая ватная тишина, какая обычно бывает перед кровопролитием, а казнь тоже кровопролитие и судьба не сделала исключение даже для святого Алана Окделла. Ни звука снаружи, только голоса в голове. Причем преобладает его собственный голос. Но зачем нужно было убивать Эрнани. За что нужно было убивать человека, который тебе ничего плохого не сделал. От несправедливости хотелось взвыть. И почему он не дал Рамиро возможность сказать. Из решетки была видна желтая огромная луна. Сделать нечто совершенно непостижимое и спросить в пустоту: "Зачем тебе это понадобилось?" Ответа не последовало. Та же ночь, луна и густая тишина. Нужно заснуть. Все равно ничего изменить уже нельзя. Узурпатор не передаст письма домой. Зачем ему оказывать милость человеку, который убил его друга. Его друга или своего друга? Одно хуже другого. Стучат барабаны. По обе стороны от выхода из Багерлее стоят солдаты в красных мундирах. Из дверей выводят Эрнани. Ему тяжело идти, поэтому он идет медленно. Один из солдат сильно толкает короля в спину и тот падает. Поднимается. Хочется подбежать и поддержать, но Алан только смотрит, он не может участвовать в том, что происходит. Только беспомощно смотреть. По другую сторону эшафота возвышается Королевская Колона на которой стоит трон. Там сидит Франциск Оллар и смотрит. Выражение его лица издали не видно, но Алан не сомневался, что он улыбался. Еще бы. Великая победа на поле брани. Эрнани уложили под острее гильотины, и палач дернул ручку... Алан зажмурился... не помогло. Ведь он же спит, а значить должен досмотреть свой сон, как бы тяжело не было. Палач поднял отсеченную голову. На лице у Эрнани отражалась боль и страдание, но ни капли ненависти. Только боль. Вдруг глаза открылись, видимо от напряжения.
Алан очнулся и почувствовал, что дрожит всем телом и явно не от холода. Создатель... Окделл схватил кувшин на столе и начал жадно пить, что бы унять дрожь. Именно так все и должно было случиться, если бы Рамиро не убил его. Но, во имя Леворукого, почему сейчас? А у Леворукого на лице лукавая усмешка. Почему теперь, когда ничего не изменить и не исправить? Луна близится к горизонту, скоро встанет солнце. Но это слишком мягкое наказание за предательство. Да, он предатель, не Рамиро, а он, Алан Окделл. -Пусть мой последний потомок пройдет через то, что прошел я. Пусть он будет обманут. Пусть он будет гоним во веки за все предательства его отцов и пусть лишь небо его пощадит если на то будет воля Создателя.- Слова вырвались почти непроизвольно. Алан как-то по-детски закрыл себе рот двумя руками, боясь, что это еще продолжится. В это мгновение вдали сверкнула молния и подул пронизывающе холодный ветер и принес на себе несколько капелек дождя… Близился рассвет...
Ты очнулся от того, что ветер распахнул окно и принес на себе холодные капли дождя. Просто встать и закрыть окно.
И в странах бескрайнего льда и заката. Где стынет под веком слеза, Пою я о брате, зарезавшем брата За Рыбу, чья пища - глаза...
ACTUS REUS Лора Бочарова
Встань, белобрысый щенок, Сопли утри с окровавленных губ. Что, отравой в вино, Думал подправить шалаву-судьбу? Ты хоть дрожь свою скрой, Облику чести положен порог. Здесь ведь юный герой В праведном гневе карает порок. Прожив со мною без малого год, Мог бы и выучить как убивать. Мог бы и жить научиться. Ну хоть, Чтоб самого не тянуло блевать.
Или тебе рассказать Как убивают мужчины мужчин? Как, глядя в глаза, Зло усмехнувшись, взметают мечи? Как был дерзок и зол Герцог, когда он на линию встал? Да, это был волк. А из тебя получился шакал. Всё. Убирайся. Живи, как желал. Так и не став чем-то большим, чем был. Я бы простил тебе то, что предал, Но не прощу, что, предав, не убил.
Не убил...
Вчерашние данные были ошибочными, это не совпадение.))))