Конкурс фанфиков. Синий взгляд

[mudstork]

Приветствую уважаемое сообщество! К сожалению, это только первая часть фанфика, ибо автору на данный момент сильно мешают болезнь и госы. Но продолжение, если будет на то соизволение многоуважаемых господ и дам, воспоследует.
Название: " Синий взгляд"
Автор: Азфирэль
Бета: Сам себе бета
Фэндом: В. Камша «Отблески Этерны»
Жанр: romanse, angst
Пейринг: Рокэ Алва/Валентин Придд
Рейтинг: R или NC-17 в дальнейшем, как пожелаете.
Статус: в процессе
Дисклеймер: Все герои принадлежат В. Камше
Размещение: Где угодно, с этой шапкой.

... Синий взгляд, уводящий за Грань из последнего боя…
Пил и пел герцог Алва и знал лишь свободу желаний…
Мир – игрушка страстей, но не той, что зовется любовью –
Вновь игра, и не в правилах здесь упиваться страданьем.

Я люблю! – и рассыпались черные звездочки боли.
Ничего нам не жалко – вот путь, что ведет в бесконечность…
И смеется красавец – левша в черно-красном камзоле,
Нет ни крови, ни страха – лишь смех и огнистая вечность…

Граф Васспард небрежно сыпанул последнее многоточие и отложил перо. Оно покатилось и упало со стола, разбрызгивая мелкие черные капельки. Кто-то мог бы подумать, что бессонными ночами Валентин пишет сонеты для королевы, хотя… те, кто хоть раз видел ледяную маску бесстрастного Спрута, вообще не поверил бы, что он способен заниматься подобными вещами. Только сам Придд ведал, что за огонь кипит в груди того, кто с рождения не привык выказывать какие-либо эмоции. Еще мог бы ведать он, если б хоть раз потрудился взглянуть в серые выстуженные глаза.
Подобными глупыми стихами Придд развлекался на досуге. Просто для того, чтоб не спать и не видеть каждый раз одного и того же сна.

…Как холеная, уверенная рука берет его за подбородок, изящные пальцы ласково поглаживают кожу, и насмешливый голос с легкой хрипотцой произносит: « Я вызову вас на дуэль, юноша, если вы немедленно не признаетесь в том, что так упорно стараетесь от меня скрыть».
Валентин ненавидел герцога Окделла именно за то, что он стал оруженосцем Алвы. Он ненавидел королеву за то, что она спала с ним. Он ненавидел даже своего покойного брата… все эти слухи, что ходили о них… впрочем, могли и не быть правдой, сам Юстиниан упорно отрицал… Если бы Валентин хоть ненадолго стал любовником Алвы, он ничего бы не скрывал, вызывая на дуэль каждого, кто осмелился бы сказать хоть слово!
Во всяком случае, граф ненавидел брата уже за то, что имена Первого Маршала и Юстиниана когда-то ставились рядом. Валентин должен был быть единственным Приддом, которому дозволялось такое. Мало того – единственным человеком!
Только вот шальной кэналлиец вряд ли даже знал о его существовании. Рядом с ним было это ничтожество, Ричард-из-Свиного-Хлева, а Валентин сидел за давно опостылевшим письменным столом, рисовал серые бесконечные волны, корабли с высокими мачтами – те, что приходили в северные гавани с пестрыми южными товарами и остропахнущими пряностями или сочинял глупые стихи. В них постоянно попадались строчки про синие глаза, южные звезды, пламя, что пляшет в крепких надежных ладонях…
А вот Леворукий явился в строчках в первый раз. Будущий Повелитель Волн подумал о том, что сегодня, пожалуй, обрадовался бы даже ему – нестерпимо хотелось хоть с кем-нибудь поговорить. Но не с родственниками же! Валентин был уверен, что на земле есть только один человек, способный его понять. Рокэ… хотя, какой он для него Рокэ! В лучшем случае… Монсеньор… Впрочем, что такое? Придду изменяет его хваленая выдержка? Его начинает тяготить одиночество? Невозможно!
Ничего, Волны умеют ждать. Никто из окружающих пока не знает, что Волны и Ветер – одно, это они вместе – Море.
За окном была глубокая ночь. Валентин, откинувшись на спинку кресла, представлял, как сильные горячие руки снимают с него одежду, губы требовательно впиваются в шею, оставляя следы на коже, и все-все на свете застилают невозможно синие глаза, в которых сверкают насмешливые и загадочные огоньки. Да еще волны пушистых черных волос, пахнущих морем и дымом от костра…
А высоко над крышами, выше, кажется, даже неба, плясала и подмигивала насмешливо одна-единственная яркая звезда.
…Следом было еще много-много ночей, в которые граф Васспард обещал и Создателю и Повелителю Кошек душу, остаток жизни и посмертие за то, чтобы быть рядом с единственным человеком, достойным его любви. Особенно, когда узнал последние новости из столицы – Ричард Окделл исчез из дома Алвы. Об этом ходили странные слухи– в том числе и что неверный оруженосец посмел покуситься на жизнь господина. Валентин привык скрывать свои чувства, но тревогу, что теперь била его днем и ночью, спрятать было трудновато.
В этот раз он делил ночь с вином. Только… так хотелось представить, что он не один. Второй бокал с «Проклятой Кровью» напротив… маленькая слабость… если закрыть глаза.
Когда Валентин их открыл, оказалось, что в кресле напротив кто-то сидит. Ослепительно красивый кавалер в кроваво-красном камзоле. Длинные золотистые кудри наполовину скрывают тончайшие кружева воротника рубашки. Тонкие губы скривились в ехидной улыбке, незнакомец подмигнул остолбеневшему Придду.
Проморгавшись, Валентин, естественно, подумал, что Леворукий приглючился ему спьяну, но, в конце концов, не все ли было равно? Чужой был гораздо более интересным собеседником, чем подавляющее большинство его знакомых.
- Я иногда захожу в гости, если меня приглашают, - доверительно сообщил собеседник. – Благодарен за возможность выпить вина. Особенно хорошего…
Он поднес к губам высокий бокал, пригубил. Зажмурился, смакуя… Затем серьезно взглянул на Придда.
- В Кэртиане все еще можно найти что-то приличное. Хороший мир… жаль… впрочем, сейчас это не имеет значения. Сейчас интересно только одно – сколько среди вас найдется стоящих людей? И что конкретно сможете сделать вы, так называемые Повелители, которым было дано несколько больше, чем другим людям?
- Я рад предложить вам кэналлийского, - отозвался Валентин. – Но, боюсь, не смогу удовлетворить ваше любопытство. Вам, несомненно, многое ведомо о судьбе Кэртианы. Я же не имею об этом ни малейшего понятия. Уверен, что здесь найдутся люди, которые сделают все возможное в любой ситуации.
- Вот как? – Чужой изогнул левую бровь. При этом выражение его лица стало каким-то бесшабашным, по-мальчишески веселым, и даже Валентин невольно улыбнулся. Как бы там ни было, но Леворукий сразу же располагал к себе всем обликом. «Впрочем, так и должно быть», - мелькнуло у него в голове.
- И много ли таких людей вы знаете?
- По крайней мере, одного, - сказал Валентин.
- Это уже хорошо, - задумчиво покивал собеседник и поставил бокал. – Кажется, я знаю, кого вы имеете в виду… Что же вы думаете насчет остальных Повелителей?
- Трудно сказать, - пожал плечами граф Васспард. – Нынешний герцог Окделл еще мальчик, умом и силой, на мой взгляд, он пока не отличается, старому герцогу Эпинэ жить осталось недолго, молодой пока никому не известен, что же касается моего отца…
- Это неважно, - прервал его собеседник, щуря ярко-зеленые глаза. – Ваш отец сойдет со сцены еще до начала игры. Что бы вы сказали о себе?
- В зависимости от того, что мне придется сделать, - отозвался Валентин. – Я не смогу оценить своих способностей, не столкнувшись с делом, разве не так?
- В любом случае, - вновь дружелюбно улыбнулся Чужой. – я их оценю, а вот вы… Впрочем, посмотрим. Почти все фишки расставлены, и игра уже почти началась.
- Еще вина? – полуутвердительно спросил Валентин и, дождавшись кивка собеседника, вновь наполнил его бокал. – Могу я предложить вам что-нибудь еще?
- Благодарю. Думаю, нет. Напротив, мне хотелось бы знать, что я могу предложить вам. Зачем-то же вы меня звали?– Зеленые глаза взблеснули, и графу показалось, что он видит в них отблески вечного пламени. Зрачки вытянулись в вертикальные щелочки и распахнулись дверями в Бездну.
Что мог Повелитель Волн сказать внезапно явившемуся из Заката кошмару? Чудо, о котором молило больше половины жителей Кэртианы, пришло к нему одному. Чудо, расплата за которое не будет долго ждать, но разве не наплевать? Гореть в Закате, вспоминая о земном счастье, гораздо приятнее, чем всю жизнь оставаться куском льда. Не нужно Валентину Придду ни славы, ни трона, ни золотых гор… И Рассветных Садов не нужно, потому что для Ворона дорога туда закрыта. А нужно ему… В зеленых глазах на миг сверкнула синева, словно в них опрокинулось небо или сама смерть призывно взглянула в лицо Валентину.
- Вы смогли бы исполнить мое желание? – спросил он прямо. – Я не постою ценой за это.
- Во всяком случае, я смогу посодействовать в его исполнении, - усмехнулся Повелитель Кошек, сощурившись на манер одной из своих подопечных.
- Только сначала мне стоит знать, как вы заинтересованы в исполнении моего желания? – осторожно спросил Придд.
Леворукий весело расхохотался. Его смех звонко отдавался в большой комнате. Так же он, наверное, смеется со шпагой в руке перед тем, как отправить в Закат того, кто чем-нибудь не угодил ему… Бездна снова распахнулась в жестоких зеленых глазах, но Валентин уже не боялся ее. Только Бездна могла привести его к Алве. В глазах Создателя подобная любовь была грехом, за такой грех был наказан Юстиниан, поэтому милостей от Создателя ждать не приходилось. Ну и… Леворукий с ним!
- Мне интересны все фигурки в новой игре. Что бы вы или даже я ни сделал, это не испортит игры. Для того, чтобы вы играли в полную силу, вас нужно заинтересовать, не так ли? В исполнении вашего желания и будет заключаться игра. Для вас.
- Тогда как же другие игроки? У них ведь тоже есть желания.
- Вас это интересует? Напрасно. Впрочем… если бы у меня было время еще на пару бокальчиков, я, может, что-нибудь вам и рассказал. У каждого своя собственная игра, вам ли этого не знать? Можете принимать это за мою причуду – предложить именно вам несколько подтолкнуть судьбу мира в сторону исполнения вашего желания. Так что?
- Вам виднее, - пожал плечами Придд. – Я люблю одного человека и хочу быть рядом с ним. И, конечно, чтобы он хотел этого.
- Я не могу заставить герцога Алва полюбить вас, сами понимаете, - пожал плечами Леворукий. – Это одно из самых сложных желаний. Но вы будете с ним. И, если сумеете добиться его любви… Впрочем, я бы вам этого не советовал.
- Почему?
- Видите ли… - медленно протянул Повелитель Кошек, и глаза его вдруг стали почти черными. – Одно из проклятий герцога Алва заключается в том, что он обречен терять тех, кого любит. Вы погибнете, если он полюбит вас.
- Это, случайно, не цена вашей с ним сделки? – несколько опрометчиво спросил Валентин.
- Какой сделки? – удивился Леворукий. – У вас болтают о сделках со мной?
- Такой же, как со мной, - в глазах Валентина сверкнула сталь. Он был готов поквитаться с кем угодно за зло, причиненное Алве. Объявить войну всему свету, любым богам и подставить грудь под удары судьбы. Волны издревле были сотворены для того, чтобы стать Щитом. Но он готов был закрыть собой одного - единственного.
Улыбка Повелителя Кошек, как шпага, отразила сталь его взгляда. В глазах цвета свежей листвы мелькнули ослепительно яркие искры.
- Дуэль со мной вам не поможет, герцог. То есть, конечно, граф, - насмешливо поправился он. – Дела герцога Алва – это дела герцога Алва. Либо мои, если вам так хочется. Вот ведь… - добавил он. – Захочешь сделать человеку добро, предупредишь о… последствиях, а он тут же обвинит тебя во всех грехах. Никто из людей не лучше остальных.
- Наверное, это так, - сказал Валентин. – Я не лучший образчик рода человеческого. И, в таком случае, моя смерть – это уже мое дело. Это значит, что мы с вами встретимся раньше времени, только и всего. Я сделаю все, чтобы завоевать хоть какую-то привязанность герцога Алва.
- Как хотите, как хотите… - отозвался Повелитель Кошек. – Я несколько подтолкну Шар судеб в вашу сторону, только и всего. Пожалуй, это даже ничего не стоит. Пусть это станет благодарностью за вино.
- Разве вы ничего не возьмете с меня?
- Может, только вот это, – Повелитель Кошек протянул руку и взял с края стола то самое стихотворение о синем взгляде и собственном смехе. – Это просто память о нашем разговоре, только и всего. Все, что причитается, с вас потребует сама судьба, и она не продешевит, уверяю вас.
- Не сомневаюсь. Но я готов отвечать за все, что она или вы мне дадите, особенно, если это герцог Алва. – Тут Валентин неосторожно двинул рукой и смахнул свой бокал со стола. Хрусталь раскололся с острым звоном, и рубиновая жидкость выплеснулась на светлый ковер.
- У вас, кажется, говорят – к счастью? – спросил Леворукий. Взгляд его опять был весел и доброжелателен, красивые губы изогнуты в озорной улыбке. – Что ж. Я желаю вам счастья. В следующий раз вы разобьете бокал, когда будете счастливы. Не смею отнимать у вас более времени.
Взгляд Валентина почему-то непреодолимо притягивала кроваво-красная лужица на полу, причем, кажется, меньше всего она предрекала счастье, и когда он снова поднял глаза, собеседника уже не было.
Он счел, что уже достаточно пьян и пошел в спальню.

Продолжение в комментах