Странные сны приходят к Повелителю Ветра, почти кошмарные. Почти потому, что Ричард Окделл хоть и был ужасен, но не настолько, что бы стать кошмаром Ворона. В длинной очереди на это почетное звание он занимал далеко не первое место, хотя уверенно приближался к тройке лидеров.
Этой ночью герцогу снилось, что в библиотеке появилась книга с серебряным замком и маленьким изящным ключиком к нему. Книга была странной, напечатанные на тонкой бумаге буквы и символы хоть и были хорошо знакомы, но их общий смысл ускользал от соберано. Надпись на обложке гласила «R.-R. NC» ниже были приписки от руки: «АлваДики» и «Перед прочтением съесть». Ворону чудилось, что от нее исходят волны напряжения и слышался странный, ритмичный перестук, сопровождающийся приглушенной руганью и вздохами. Подавив желание отправить книгу в камин, герцог повернул ключ в замке…
Количество авторов и названий поражало воображение, так же как и их разнообразие, хотя, где имя автора, а где название произведения было понятно не далеко не всегда. Оглавление пестрело пометками «NC-17», «NCS», и в ряде случаев «NC-17» было исправлено на «NC-столько-не-живут». Заинтригованный Ворон решил начать знакомство с книгой именно с них.
Следующие пять минут показали, что без «Крови» здесь не обойдется, если не авторской, то хотя бы «Дурной». Еще полчаса спустя соберано осознал, что почти ненавидит пометку «PWP» и почти боится читать дальше. Но Первому Маршалу Талига не пристало пасовать перед трудностями, убеждая себя в этом, Алва открыл следующий рассказ, с внушавшим трепет названием «Банный день». Надо отдать автору должное – писал он грамотным и приятным языком, а так же выказывал недурное знание характеров и понимание натуры. Правда не давала покоя мысль о том, что спать с собственным оруженосцем – пошло.
Следующий рассказ «Все будет хорошо» вызвал приступ нервного смеха и странного умиления, а так же порадовал, тем, что в нем Окделл не был его оруженосцем. Точнее, уже не был, это давало надежду, что не все так плохо как герцогу казалось раньше. Впрочем, приписанный ему романтизм натуры, не оставил от нее камня на камне, хотя описание любовной сцены, признал Ворон, было впечатляющим. Даже более чем. А прочтя рассказ «Карточная игра», Алва понял, что испытывает когнитивный диссонанс, откуда пришло к нему это словосочетание, герцог не знал, но был твердо уверен, что оно как нельзя лучше отражает его состояние после прочтения.
Отметив, что пометки «АУ» тоже стоит опасаться, хоть и не так, как «ООС» Ворон ткнул в оглавление наугад и открыл рассказ «Нет такой любви». Если верить пометки от руки – не законченный, но и имеющийся объем впечатлял. Без особого желания, снедаемый недобрыми предчувствиями герцог вчитался в текст. А удивление первая глава не вызывала желания испить Крови, ни автора, ни, даже, «Дурной» и это было несомненным плюсом. Надежда вновь робко подняла голову в душе Первого Маршала.
Надежда цвела буйно, подобно гранатовым рощам Алвасетте, и продолжалось это до пятой главы. Алва читал о метаниях и мучениях своего бывшего оруженосца, пил вино и ехидно комментировал прочитанное. Но читать и комментировать в гордом одиночестве было скучно, и потому герцог передислоцировался в сон Окделла. Стало веселее Повелитель Скал: краснел, бледнел, зеленел и пытался прогнать бывшего эра, что только добавляло прелести процессу. Даже приписанное ему автором поведение не вызывало протеста, ведь мальчишки – описанный и сидящий напротив – были бесподобны! Да и количество «Крови» в крови зашкаливало (Первый Маршал фыркнул получившемуся каламбуру) и подумал, что о количестве правильнее будет сказать крови в «Крови».
Отпив еще глоток, уже прямо из бутылки Ворон перевернул страницу, и вино резко запросилось назад. Справившись с непокорным напитком, а точнее, попросту добавив еще, герцог понял, что все не так страшно как кажется – все еще страшнее и захохотал. Окделл, воспользовавшись тем, что эру не до него, быстро проснулся, а Алва продолжал хохотать и думал о том, что против радикально настроенных яойщиц ни один герцог не устоит! Откуда взялась в его голове эта мысль и почему он понимает значение термина «яойщица» он предпочитал не задумываться. Его вообще все чаще посещала мысль о том, что думать вредно и надо брать пример с Окделла, живущего, кажется, на одних инстинктах.
Отсмеявшись Первый Маршал продолжил чтение, он уже ничему ни удивлялся и почти ничего не боялся, «почти» потому, что фантазия у авторов был богатая. «Их энергию, да в мирных, то есть в военных целях бы! Мигом бы завоевали все Золотые Земли» - думал соберано, допивая очередную бутылку «Крови». Эта мысль соседствовала с совсем уж садистской – засылать их в тыл к врагу, но, что бы про него не говорили, герцог был не столь жесток. На мысли о жестокости, правда, не применительно к авторам, его навел рассказ о Окделле в Багерлее. И это было странно, а еще он совсем не удивился тому, что автор знает о существование книги «Искусство гайи: пытка или наслаждение?» в библиотеке Ворона. Вино в крови навело на мысль, что книгу бывшему оруженосцу и впрямь стоит подарить.
Но прочитано было еще далеко не все и Алва продолжил чтение, обильно запивая его вином. Название следующего рассказа, к слову сказать, довольно большого, «Кровь чужая и своя», заставило ненадолго предаться мечтам, о том, что он сделал бы с авторами, буде они попали бы к нему в руки. Мысль о Окделле вампире, термин был нов, но из текста было вполне понятно кто это такие, вызвала еще один приступ веселья. А уж в свете названия… По мере чтения мечты о встрече с авторами становились все более конкретными, и все упорнее лезла в нетрезвое сознание мысль о том, кто же такая В.В. Камша.
Цикл рассказов озаглавленный «Зимний Излом», к которому, кстати, относился и «Кровь чужая и своя», отчетливо отдавал безумие и вновь вызывал когнитивный диссонанс. Сложно было не поверить, даже зная, что все было совсем не так. Дальнейшее чтение без изрядной дозы анестезии – Ворон больше не удивлялся появлению в своем сознание новых терминов и слов – было категорически невозможно, и потому он приложился к очередной бутылке. Какая она по счету Первый Маршал не представлял даже приблизительно, потому что в этом странном и отдающем сумасшествием сне стоило закончиться одной бутылке ее место сразу же занимала следующая, а опустевшая испарялась так, как будто ее и не было. В сознание робко скреблась мысль о том, можно ли напиться до бессознательного состояния во сне, но «Кровь» прочно обосновавшаяся в герцогском мозгу не давала ей ходу. И потому Алва пил.
Книга подходила к концу, количество крови в вине становилось все меньше, а в голове все прочнее утверждалась мысль, что Ричард очень симпатичный юноша. Причем имела она характерно постельно-пошловатый окрас, что, впрочем, уже абсолютно не смущало изрядно пьяного Повелителя Ветра.
Соберано не был бы собой, если бы забыл о том, что все это лишь сон, но пробуждение все равно было малоприятным. Утро было мучительно. Нет, его не мучили похмелье, угрызения совести или стыд – все эти понятия были не знакомы Ворону от слова «совсем». Его терзало дикое, почти нестерпимое любопытство, и причиной тому была недочитанная книга, но, увы, Первый Маршал воюющей страны не может послать все к кошкам и запереться дома. Война не король – ждать не будет. И потому пришлось заниматься насущными делами, отгоняя навязчивые мысли о книге и глобальных разрушениях. Ну и, конечно, не добавлял сосредоточенности попадающийся то там, то здесь краснеющий и заикающийся Окделл, кажется, он запомнил ночной визит. Мысль об это приятно бодрила и заставляла вспомнить о уже приготовленном подарке.
А вечером, найдя в кабинете на столе книгу из сна, Алва подумал, что он пожалуй подарит и ее, вот только дочитает оставшееся…