понедельник, 10 ноября 2014
Автор: Сфитризир
Название: Глубокое синее море
Фандом: Отблески Этерны
Дисклеймер: на чужое не посягаю, своего не отдам
Герои: Вальтер Придд, Рокэ Алва
Пейринг: нет
Жанр: мистика, драма
Категория: джен
Рейтинг: G
Размер: мини (3 197 знаков)
Статус: окончен
Аннотация: герцог Придд не может упокоиться с миром
Предупреждения: смерть персонажа после каноничной его же смерти
Размещение: где угодно — при условии указания авторства и неизвлечения коммерческой выгоды
Герцог Придд не может упокоиться с миром...
„Я думаю о тебе каждый день, каждую минуту“ – правда не любви и даже не ненависти, но – ожидания. У всякой истории должна быть развязка; наша – еще не окончена, я знаю это верно, и поэтому я жду. Ни голода, ни жажды здесь испытывать не дано, а холод меня не тревожит. Некоторые неудобства вызывает разве что жесткость камня в центре гулкой пещеры, на котором мне доводится сидеть. А вот способный послужить иным пыткой звук падающих капель мне даже по нраву. Я вижу отверстия проходов в стенах, но знаю, что ждать мне следует именно здесь.
Я действительно думаю о нем постоянно. Начиналось все тривиально: мне следовало выиграть партию, ему же – не проиграть ее. Данность политики, отсутствие личного. Мы родились теми, кого не тяготят подобные вещи – или таковыми нас сделало воспитание. Он был человеком, которому не повезло стать неудобной для меня фигурой – я так свыкся с этим, что пропустил момент, когда все изменилось, когда я со всей очевидностью осознал невероятную и оттого еще более несомненную закономерность. Мой род всегда избегал легкомыслия в вопросах, касающихся „старых сказок“, поэтому открыть глаза на происходящее мне было бы проще, пожелай я в нем разобраться. Я не желал; мне хватило знания, что овладевшее мной чувство глухого неприятия небезосновательно. Его никто не понимал и многие ненавидели, его считали чужаком – но не по сравнению со мной, который ощущал всю суть, всю бездонность этой чужеродности. Возможно, виной тому моя собственная отстраненность. И память крови: с каких позиций ни оценивай моего предка, чутье его не подвело. Хотя в Рамиро, полагаю, не чувствовалось и четвертой части того, что щедро излучает его потомок.
Когда он наконец явился, то способен был показаться мне жалким – нездоровые бледность и худоба, пятна застарелой крови на длинной рубахе из небеленого льна, по виду сломанная правая рука – если бы не вызывающий во мне почти что страх холодный огонь взгляда. Что такому ледяные камни подземелья под босыми ногами? Повинуясь естественному отвращению человека перед тварью я, не задумываясь, ухватил его за волочащиеся по полу отросшие и донельзя спутанные волосы и сам поразился, что он не сумел, не успел воспротивиться, что лицо его искривила гримаса боли от неловкого падения. Казалось, прежде по-змеиному текучее тело более не повинуется ему, однако глаза, глаза… Я потащил его прочь словно куль муки, сам не ведая, куда. Что-то гнало меня; раздражало придворное платье времен Франциска, короткие ножны, мешаясь, били по бедру при каждом шаге. Исходящий ниоткуда рассеянный свет делал происходящее еще более нереальным и даже зловещим. Мне все казалось, что я тащу за хвост издыхающую, но все еще опасную змею и это было мерзко, я ждал не такого. Я в чем-то ошибся либо не понял того, что следовало и теперь пребывал в непривычной для себя растерянности; острое неприятие существа рядом с собой доводило меня до мигрени. Слишком долго и с некоторого времени слишком истово я пытался устранить его – между нами установилась неизбежная, болезненная связь, и теперь я не знал как, но жаждал избавить нас друг от друга. В нас обоих не осталось ничего светского; быть может, что и человеческого также.
Я передвигался уже едва ли не бегом, ничего перед собой не видя, и тупик стал для меня полной неожиданностью. Позади захрипели; пальцы мои разжались, выпуская черные космы. Он встал на колени, затем с видимым трудом поднялся на ноги, сделал пару шатких шагов и повалился прямо на меня. Я не подхватил его, но и отпрянуть не успел; повеяло смертью и лихорадочным жаром.
Когда здоровой недрогнувшей рукой он вонзил мне в подреберье мой же кинжал, я ощутил странное ликование. Горячая колючая щека прижималась к моей – и я снова был жив. А затем струна порвалась и стало некому удивляться, что волне возможно стать струной, а смерти – началом.
27–28 апреля 2014 годаПрочитать/скачать в формате .docx
@темы:
мистика,
Вальтер Придд,
фанфики,
Рокэ Алва,
джен,
драма