Название: Воздух
Герои: Рокэ Алва, оригинальный персонаж
Жанр: юмор
Дисклеймер: Приключения маленького мальчика из нашего мира, случайно попавшего в Этерну и обосновавшегося в доме Рокэ Алвы

Воздух. Эпилог после эпилога в трех частях. Месяц спустя (1 часть).

читать дальшеСветловолосый мальчишка неуверенно вздохнул и, подавив проказливую ухмылку, быстро оглянулся – роскошная зала представлялась сказочной панорамой для буйств и розыгрышей, необходимо было только найти достойного партнера…
Его загорелое личико на мгновенье исказила престранная гримаса. Не то, что этот… Из расположившегося у задрапированного бархатом окна диванчика доносилось мелодичное похрапывание, мальчишка вздернул повыше острый нос с роскошным кровоподтеком. Ха! Шпион! Касательно последнего, то был просто неудавшийся эксперимент с динамическим скольженьем, но задумка… Юнец коротко улыбнулся. Задумка была хороша! Неудачно съехал по перилам, но это еще ничего, вот Усатому и того страшнее от Черного досталось, а он что – пару недель походил в женском корсете и все тут, уж чего было взглядов… Парнишка передернул плечами и осторожно оглянулся – полоска яркого света из сопряженного с его спальней кабинета Черного прервалась на мгновенье судорожным вздохом свечи, напомнив о том, что за ним неусыпно следят несколько… свыше.
В чистых глазах мальчишки промелькнула болезненная тень. Лучше бы он…. парнишка судорожно сглотнул, но тот час, вскинувшись, ослепительно улыбнулся, лег пораньше, завтра опять до утра реверансы крутить, а послезавтра на представлении Его Величеству Карлу как-его-там выделываться раттон знает перед кем!
И ради такой глупости соваться во дворец во время важнейших военных переговоров! Положительно, светловолосый мальчишка был самого скверного мнения о всех дворцовых шутах и прилегающих сему занятному ремеслу деловитых ротозеях, но с приказом Черного приходилось мириться, тем более, что им выделили нехилые комнатки, по большому счету Макси Алве грех было жаловаться, но посопеть отчаянно хотелось. Хуже, конечно, решил он после самого дотошного осмотра (а то вдруг под покрывалом прячутся отравленные иглы или за занавеской засел въедливый наемник?) в конце концов, чем дома, но все же не так уж и плохо… Только кровать, право, была слегка великовата, но зато кабинет Черного находился у ее изголовья…
Ох, неожиданно похолодел мальчишка, а ведь я совсем забыл посмотреть, была ли в этом кабинете лежанка, как же там Черный… Впрочем, парнишка тот час встряхнулся, покачал головой, ежели я сейчас вздумаю заявиться на военный совет, Черный на меня так посмотрит, что ад пухом покажется! Уж лучше… Я сам осмотрюсь, еще с вечера решил неугомонный воспитанник его светлости, и заполночь, дождавшись, пока один из дураков, выставленных у окон для почетного караула благополучно не захрапит, сомлев в подушках и перинах, юркой лисицей выскользнул вон.
Создатель, парнишке так хотелось фыркнуть! Верхом глупости было назначить командующим «операцией по обеспечению безопасного отдохновения наследника дома Алва» какого-то подозрительного оборванца, ко всему прочему еще и успевшего устать, как смерть! Ну и что, что он друг Черного?! Вот дядя Робеор и - тот выглядит веселее, чем этот странный болван в кудряшках! Ну, Черный, конечно, кого угодно не выберет, но дали б человеку отдохнуть после ночного перехода, так нет – сразу ткнули в дозор какому-то вспыльчивому мальчишке, не пожелавшему разок улыбнуться для великого Марселя Валме! Но кто это?! Кошки разберут!
(«Будто бы я после уроков Черного сам кому угодно шею не…» - отчаянно доказывал двумя днями раньше возмущенный до глубины души мальчишка. Усатому. За завтраком в карете. Впрочем… сие «душеизлиянье» было доверено одному домоправителю, потому что приказы Черного парнишка обсуждать не любил, да и кто бы его послушал! Выслушали бы – пожалуйста, но посчитаться обязательно позабыли! Один синий взгляд решил все для всех, но мальчишка все равно не смог под конец не фыркнуть! Ответом на столь показательное пренебреженье верхнему руководству был один холодный безмятежный взгляд и легкое прикосновенье, побудившего дичайшего «волчонка соберано» прикусить на время свои зубки.)
…Тот час, поспешно разворошив тяжеленные одеяла, и на цыпочках прокравшись под усы вышеозначенного «соглядатая» (а следствием сего удостоверившись в том, что опасности данный тип не представляет), юный воспитанник его светлости, наскоро прыгнув в штаны, затянул покрепче родные кроссовки. И только, было, собрался совершить марш-бросок к дверце заветного кабинета, коя чуть слышно шуршала бумагами и время от времени проговаривалась приглушенным баритоном, как вдруг… Мальчишка даже зубами скрипнул от ярости – только что… Только что вздорному волчонку соберано имело наглость почудиться, будто кто-то… кто-то тихонечко плакал едва ль ни в трех от него шагах!
В прозрачных глазах светловолосого мальчишки едва не потемнело от огорчения. Дьявол, беззвучно выругался сквозь зубы он, мне просто показалось! Так просто решиться, и не мое это дело - даже если и так, я просто подслушаю, что же Черный решил и удостоверюсь, что ему дали отоспаться… И он решительно преодолел последние шаги и уже, было, отбросил от уха отросшие кудри… Нет! Прикрыв глаза, стиснул кулаки мальчишка, едва не клюнув дверь носом. Невыносимо! Да прекрати же ты реветь!
Его плечи мучительно напряглись, а в глубине сердца народился рокочущий смех. Ну что мне за дело… Что… И мальчишка, не успев словить за хвост жаркое стремленье, стремительно развернулся и бросился на звук. Поверить не могу, наконец, изумленно распахнул свои глубокие глаза он, выскользнув в коридор и осторожно прокравшись к одной из дверей. Почему-то она была такой вычурной, что лепнину было просто некуда девать и перед ней непременно бы обнаружилась толчея знакомого караула… Обнаружилась бы, криво ухмыльнулся мальчишка, не проверни он заблаговременно небольшую, но причудливую шутку! Эх, когда я выросту, неожиданно решил он, на мгновенье позволив себе замечтаться, я обязательно буду использовать эти шутки, чтобы жить было веселее… можно же Черному, в конце-то концов! Но… Но сейчас, торопливо помотал головой мальчишка, быстро оглянувшись за плечо, не время корчить из себя страдальца. А вот нинзя, как тогда, обязательно, и, в конце концов, здесь должны непременно проверять караулы и делать перекличку каждые двадцать минут, сам от Черного успел подслушать, так что стоит поторопиться, пока эта плакса не промочила свои глаза!
Но… Слепящий коридор был чист и глух, мальчишка – взволнован и собран, як закаленная смехом пружина, а за сокровенной дверцей продолжали раздаваться сорванные всхлипыванья, словно в насмешку и не думающие затихать! Ну ничего, скрипнул зубами мальчишка, я, конечно, слышал, что у короля есть сестра, но только вот думал, что ее вывезли за город… Ох! И, с радостью примирившись с мыслью о том, что всенепременно надерет косы глупой размазне (не смотря на то, что принцесса!), как только найдет ее нежное высочество, храбрый воспитанник его светлости герцога Алва (и по совместительству ведущий наследник одного их самых примечательных родов королевства), с глухим выдохом подпер плечом тяжеленные створки. Да, тот час, выведя себе крошечную щелку, изящной лаской скользнул в образовавшийся проход.
Незнакомая зала встретила его тревожной тишиной. Ха! Действительно, неугомонному мальчишке хватило и пары минут на то, чтоб увериться в мысли, что она абсолютно пуста, а так же несколько смутиться воцарившемуся в королевской опочивальне искрометному беспорядку. Вот те на… Парнишка в нарастающем изумлении обозревал перевернутые стулья, взбаламученное ложе, продранный закатными кошками роскошный изнуренный балдахин. Но кто же… Бр! Раздраженно обняв руками плечи, сорванец даже начал притоптывать на месте, устало втягивая голову в плечи. Холодина-то какая! Правильно, не май месяц, так какого черта они открывают тут ок… От внезапной догадки парнишку прошиб холодный пот, ладони в мгновенье заледенели, а сердце совершило сверхъестественный куль-бит. Он горной антилопой бросился вперед, презрев захлестывающий душу ужас, и, разом окунувшись в уроки Черного, на корточках пробрался за занавеску и осторожно выглянул за подоконник.
Его глазам открывалась ужасающая картина! На узком парапете, в том месте, где карниз должен был вот-вот обвалиться под тяжестью нежданной ноши, стояла растрепанная, зареванная девчонка лет восьми, с короткими взъерошенными вихрами и одной ночной рубашке, рвущейся в горьких пальцах осеннего ветра. Ох… Мальчишка замигал от негодованья. Ажурный изыск был безжалостно искромсан у самого подола, и кое-где в бахрому вплетались мокрые нитки, открывая сбитые костлявые пятки, обильно проперченные сизыми пятнами.
Девчонка тряслась от холода, секундами вздрагивая так, что в ночной тиши отчетливо раздавалось бессмысленное зубное клацанье, тем не менее, не желая сдаваться, хрупкая эрэа не забывала и всхлипывать, черт, нашла время реветь! Тем не менее, в сем жалостливом действе юная мисс была так беззащитна, что в душе юного защитника правых и угнетенных пробудился леденящий кровь вопрос - а не ранена ли она, эта взбалмошная… по всей видимости, прачка?! Право, прачка, но только не принцесса! Да, верно, продолжая раздумывать над выходом из ситуации столь… небывалых свойств, успевал мысленно хмыкать мальчишка -– да какая принцесса позволила бы себе так растрепаться! Нет, стискивал он пальцы, все принцессы, особливо избалованные и сказочные, никогда бы не явились возможному спасителю в столь глупом тоне и, разумеется, не позволили бы пролиться и слезинке, впрочем, что-то у нее на руке там подозрительно темнеет, но кто посмел подстрелить Ее Высочество?!
Но что же делать, что делать, что… Если я, мрачно размышлял в миг взмокший мальчишка, влезу на подоконник, я не смогу до нее дотянуться – слишком далеко, если сам туда встану – вместе рухнем и толку от моего спасения… а тут все-таки пятый этаж, черт бы все побрал, но если…
Стоп. Неожиданно нахмурился юнец, с разъяренной ухмылкой всмотревшись в съежившуюся фигурку, выгравированную в томной лунной дымке, но почему она сама не идет обратно?! Неужели боится высоты? В таком случае, его глаза, преломив ветхий свет, угрожающе сверкнули, одних капризов мало для того, чтобы всем на зло выскочить на мороз, рискуя к воспаленью легких присовокупить нешуточную контузию, так почему… И тут его блуждающий взгляд привлекло блеклое пятно, закопошившееся у дворцовой ограды, и парнишка едва не дал себе хорошенького тумака – вот болван, просмотрел самое главное! А ведь Черный всегда учил подмечать да замечать, и прежде чем делать выводя хорошенько…
Ясно. Скулы мальчишки сверло от напряженья, волненья и… озарило пламенным румянцем бешенства. Там, перекликаясь беззвучным писком и держа под уздцы смиренных торских силачей, копошились порядка трех-четырех престранных типов (всмотреться в выбитые на предплечьях гербы не позволяла ночная хмарь, да и острота соколиного взора поблекла от ярости и тревоги) в низких капюшонах. Леворукий! Юный воспитанник его светлости не забыл былые словечки. С поблескивающими в свете луны мушкетными прикладами! Ох, как не хорошо, медленно обозревая обстановку и мысленно равняя шансы, покачал головой бывший сорванец, да у них еще и пистолеты! Стрелять они, видимо, не решаются, решили, все же, похитить, а не развенчать, но… буде дело, ежели появятся «защитнички» - в дело пустят тот час, а Черный опять позабыл дома кирасу…
Тут новоявленный «вельможа» невольно подивился мужеству незнакомой прачки, глянув в ее сторону с возросшим уваженьем: мало того, что она не выдала свою госпожу, так еще и обвела этих дурней вокруг пальцев, и они не знают, что делать, а дотянуться до нее не хватает не гонору не весу! Ха! Юнец аж присвистнул от удовольствия, но тот час закусил губу.
Это, конечно, все хорошо, но если ничего не делать… Но как же, выручать самому?! Но… звать на помощь страшно, вдруг все-таки начнут палить, к тому же взрослые такие дураки, сразу поведут себя с непростительной серьезностью и тогда все псу под хвост пойдет, а Черный… Мальчишка разом побледнел от сей мысли, як изменчивый лунный лик, едва не поседев от ужаса. Н-ет, не то, чтобы мысль была плохой, ее равняла исключительная неосуществимость! Он, конечно же, с нервным хохотком отер взопревший лоб парнишка, все решит правильно и в миг разрубит головокружительное действо, но… но потом, когда все закончится, начнутся непонятные взгляды: «Максимилиан, а что ВЫ здесь делаете?», или: «Где ВЫ должны находится?»! Хорошо, с другой стороны, кусая губы, трясся мальчишка, иногда поиграть в героя, но не будет ли лучше для спасенья крошки все же… крикнуть солдат…
Неожиданный стон отвлек его от мрачных мыслей, побудив с нелепой жаждой кинуться вперед. Феерическим веером прыснули крошечные камешки, и три небольших каменных вазы, содрогнувшись, рассеянно скользнули в пропитанную ужасом тьму. Парнишка не успел не открыть рот, ни прыгнуть на помощь, лишь задохнулся, обрушившись на тронутый изморосью подоконник: по увитой искусственным плющом дворцовой стенке прямо на головы неудавшимся похитителям схлынула лавина мокрого щебня, а карниз, глухо скрипнув, качнулся вниз. Парнишка дернул головой: девчонка в миг посерела, (стоило отметить, что все произошедшее не заняло и доли секунды), бессильно рухнула на стенку, скользнув вздрогнувшими от напряженья пальцами по гладким, отшлифованным камням и, кажется, попытавшись удержаться на весу, но… Но карниз, угрожающе зашатавшись и встряхнув свою хрупкую ношу, неожиданно накренился и… и резко застыл, ссыпав в прожорливый мрак кучку трухлявого пепла, застыл в шаге от того, чтобы разбиться навсегда.
В замешательстве пролетела минута, минута отрешенья и паники. И… лишь спустя пару секунд парнишка позволил себе вздохнуть, приложив взмокшую ладонь к потрескавшимся губам.
Да и убийцы внизу малость притихли, впрочем, вскоре послышался сдавленный шум, приглушенные увещеванья и бесшумное ржанье, разбиваемые шуршаньем дворцовых березок:
- Создатель, а если б убился! Что б мы тогда делали! И ведь минута на минуту все рухнет…
- А если мы, - отвечал испуганному баску степенный баритон, – сами отсюда не уберемся, то нарвемся на что похуже! Говорят, у него слух, как у…
- Но дерзнул же Чужой отравиться сюда, когда вся королевская стража ищет покушателя на светлую голову маршала!..
- Но так на то ведь и был расчет, - наставительно замечал бас, - покамест они там его ищут и всей толпой Ворона закрывают, мы туточки суетимся. Но дела делать надобно, я вот как думаю…
А между тем в лучшей королевской опочивальне, под роскошной пропыленной занавеской, скорчившись в мучительном сомнении, одинокий парнишка приказал себе медленно перевести дыханье. А потом зачем-то зажмурился, опустив голову и быстро осмотрев свои руки. Нет, плясали перед его чистыми очами безумные алые пятна, а что если… я рискну, разумеется, рискну, но все получится, как с той бабочкой, что если я!.. Внезапно его глаза блеснули, а тонкие руки сжались в нервные кулаки. Что если я, судорожно выдохнул сквозь зубы мальчишка и, стиснув воротник, отчаянно зажмурился, потеряв свою жизнь… как дурак, я все равно ее не спасу, и подведу Черного, всех подведу?! Но что бы… Лихорадочно бормотал несчастный парнишка, сидя на корточках под злосчастным подоконником, и слыша как тихонечко скулит бедная прачка, как переговариваются внизу гнусные злодеи, и как стучит собственное сердце, что бы сделал Черный? Как бы он поступил, куда посмотрел и что, в конце концов. Пришло б ему на ум? Он же всегда все знает, все держит под контролем, и он никогда ничего не боится, он просто идет вперед! Но…
Разодранные в кровь губы неожиданно изогнула страшная, мучительная улыбка, а пальцы с неожиданной уверенностью легли на лучший подоконник королевского дворца. Беспомощный лунный свет расколола тонкая, нескладная фигурка, растопив немыслимым светом бесполезную, тлетворную тьму! Но он бы, хитро усмехнулся мальчишка и решительно всмотрелся в распластавшуюся неподалеку крылатую нимфу, никогда б не стал медлить, когда кому-то нужна помощь, нужна так, как сейчас!
Если я… Парнишка больше не мешкал, не позволяя сердцу терзать воспаленный рассудок, раз и навсегда приказав сомненьям перестать искать выход. Выход, преломленный лунным маревом, пожирающим драгоценные секунды! Если я найду путь… Путь, неожиданно ухмыльнулся он, ухмыльнулся так страшно, что тусклая гнилушка подернулась испуганной дымкой, то даже если и умерла бабочка, то больше никто не умрет по моей вине! И, ловко перекинув ногу через подоконник, он храбро спрыгнул на парапет.
Тот в ту же секунду ушел в сторону, и ежели б мальчишка, предполагая подобный исход, предварительно до крови не прикусил бы язык да не впился б пальцами в скользкий подоконник, то непременно б полетел вниз, в пасти закатным ызаргам!
Они не могут, задыхаясь, мысленно увещевал себя мальчишка, нечего бояться, они не могут меня видеть, пока, меня прикрывает барельеф. А вот если рискну высунуться, по прежнему держась за подоконник, но мужественно силясь отодрать вмерзшие в липкий камень пальцы, скакал с мысли на мысль он, то меня заметят и откроют пальбу, всенепременно, хорошо только, что в этом веке еще глушители еще не придумали, уф… А вот если мне удастся убедить прачку сотрудничать и позабыть про свой страх, хорошо Черному, он никогда ни за кого не боится, ничего не боится, поэтому ему и верят, а хорош я тут, с дрожащими коленками, позабыть бы самому! Но! Парнишка не мгновенье прикрыл беснующиеся глаза. Чепуха! А в следующий миг, резко отодрав заледеневшие пальцы (чтобы не было соблазна все испортить, да и как!), и прибившись лопатками к гладким камням (да не забывая поглядывать вниз и в бок), двинулся к вздыбившей томные кисти крылатой красотке. Хо! Ее медные перья давали достаточную тень для того, чтобы спрятать парочку взрослых мужчин, а металлические бока надежно защищали от пуль и картечи.
Сказать по чести, парнишка давно позабыл про страх, и сейчас перед его глазами маячила лишь тоненькая фигурка оборванной и заплаканной малышки, впрочем, краем уха он, разумеется, продолжал слушать шепот убийц и смех облаков, но… Но, тем не менее, его руки уже отчаялись дрожать, а вздрагивающая, як нос взбешенной гончей, ступня уверенно искала цель.
Право, он и сам не успел заметить, как скользнул в спасительную тень и, наскоро осмотревшись (все спокойно, никто не видит, ничего нигде не дрожит), призвал на помощь всю уверенностью Черного. Ибо отступать уже было не куда и все сомненья теперь, за финальным фронтом, оставались далеко позади. Он слышал лишь, как в ушах звучала пушечная канонада, как колотилось в глотке сердце, но и пылкому волненью юнец велел примолкнуть на время, острым взглядом ощупав разверзнувшуюся под ногами пустоту. «Ха! - мрачно ухмыльнулся мальчишка. - Это еще что! И стоило ли так очковать! Не в таких бывали переделках! Вот как мы лазили в сад к мисс Мэтсон, которая хватанула вымоченным в уксусе полотенцем по загривку самому Косому, а потом еще и мистер Потс поднадбавил, вот это было да! А как Черный смотрит на меня, когда я лезу на самый верх самой высокой башни без страховки, интересно – почему? Что ему за дело… Так после одной такой улыбки, тут!..» - презрительно (!) усмехнулся брутальный воспитанник его светлости Первого маршала Талига: - «Справится и сосунок!».