Теперь ангст? Прошла любовь, завяли помидоры, и суровый Алва в очередной раз спасает мир от подлых ызаргов*утерла слезу*

Ты вообще молодец, что пишешь и выкладываешь!

trii-san
ну, в шапке ангст есть. кто сказал, что прошла? )

ах да, я забыла про шапку...ну раз не прошла, значит кто-нибудь умрет...
Так, все, нафиг дурные мыли.

trii-san
я даже если бы и хотел проспойлерить, то все равно бы не смог. потому что еще ничего не знаю.

Простите все, что так долго. Автор теперь дипломированный юрист, с чем его можно поздравить.

Тронко
400 год К. С. 14-й день Весенних Молний

Прошло уже больше десяти дней после того, как Ричард и Алва прибыли в Тронко. На следующий же день Ворон вместе с Дьегарроном и отрядом кэнналийцев уехали в Варасту, а Дик снова маялся от безделья. От кромешной тоски его отвлекал Бонифаций, явно вознамерившийся спасти душу юного герцога обильными возлияниями. А еще в Тронко пребывала принцесса Матильда. Первые дни Дикон терялся, не зная, о чем можно говорить в сложившейся ситуации – у нее погиб внук, а он – Ричард Окделл – вместо того, чтобы пытаться что-то предпринять, разъезжает почем зря вместе с Алвой по всему Талигу. Однако принцесса, по словам Бонифация погрязшая во грехе трезвости, лишь понимающе хмыкнула, когда Дик, опуская подробности, рассказал ей историю своего появления здесь.
Заняться было решительно нечем. Не сидеть же у окна и не ждать возвращения эра. Дикон вздохнул и спустился в конюшню, намереваясь промять лошадь. Второй раз за день. Он уже затягивал седло, когда услышал стук копыт и шум голосов. Они вернулись? Пришлось вцепиться в ремни так, что побелели ногти, чтобы не выбежать навстречу. Юноша чувствовал, как подгибаются колени. Лошадь недовольно всхрапнула и мотнула головой. Ричард негнущимися пальцами принялся расстегивать затянутые ремни. Снять седло, повесить его на перегородку загона, снять попону, набросить сверху на седло. Не забывать дышать. Дик потрепал полумориску по шее, извиняясь, и медленно вышел наружу.
Кэнналийцы успокаивали разгоряченных коней, во дворе стоял такой непривычный после нескольких дней благостной тишины гвалт, что у Ричарда заложило уши. Он беспокойно оглядывался, пытаясь разглядеть, но не видел… По спине пробежал озноб.
- Соберано! – возглас выделился из общего шума, и Дикон резко обернулся на звук. В стороне от всей суеты стояли Алва и Марсель Валме. Валме? Он ведь уехал в Ургот. Дик честно попытался вспомнить расстояние. Ну да, все сходится. Должно быть, отряд Ворона встретил виконта на тракте. За спиной у Марселя висела гитара. Это что – и есть особое поручение Алвы? Бред. Однако, понять по-другому не получалось. Должно быть, это какая-то особенная гитара. Погруженный в свои мысли, Дикон не сразу заметил, что Рокэ и Марсель ведут явно не дружескую беседу. Слов не было слышно, но судя по ожесточенной жестикуляции виконта и равнодушному лицу эра, это был настоящий спор. Ричард стоял на пороге конюшни, наблюдая за ними, не в силах двинуться с места. Внезапно, Валме повернулся в его сторону, с сомнением покачал головой и снова принялся что-то доказывать Алве. Ворон бросил несколько слов, после чего Марсель помрачнел, вытянулся в струнку, вручил гитару Рокэ и, коротко и резко поклонившись, ушел в дом. Неужели они спорили о нем, Ричарде Окделле? Дорого бы Дик отдал, чтобы узнать, о чем говорил Алва с виконтом. Неужели Валме что-то узнал? Догадался? До боли хотелось подойти к Рокэ… и что? Обнять его на глазах у изумленной публики? Юноша поднял голову и скрестил руки на груди, дожидаясь, пока Алва его заметит. Эр обернулся, скользнул по Ричарду равнодушным взглядом и продолжил разговор с Дьегарроном. Дикон почувствовал, как загорелись щеки, и быстро удалился к себе.
Через пару часов он не выдержал и пошел к эру. Ему нужно было увидеть Алву. Хотя бы увидеть. Ближе, чем в десятках бье. Дверь оказалась не запертой. Ворон, сменивший дорожный запылившийся камзол, лежал ничком на постели и, казалось, не слышал, как вошел оруженосец.
- Эр Рокэ, - тихо позвал Ричард, ощущая себя в более чем неловком положении. Эр устал с дороги и спит, а тут…
- Ричард? – Алва поднял голову. – Зачем ты пришел?
- Я просто хотел… - юноша замялся. Умеет же Ворон задать простой вопрос, на который так сложно ответить. – Узнать… не нужно ли вам чего-нибудь…
- А ты что – решил выполнять роль моего личного слуги? – Рокэ лениво перевернулся на спину и потянулся. – Впрочем, ты прав. Нужно. Иди сюда.
Дикон пересек комнату и осторожно присел на край кровати, чтобы в то же мгновенье почувствовать, как сильные руки опрокидывают его назад.
- Ты ведь для этого пришел? – Алва навис над ним, прижав к постели. Губы легко коснулись шеи, и Дик понял, что он уже готов на все. Но только не ответить.
- Ну же… - пальцы одной руки сжали шею, и юноша выгнулся, цепляясь за плечи эра, чувствуя, как Рокэ медленно развязывает его рубашку. – Ты хочешь, чтобы я сейчас стянул с тебя все это тряпье? Ну! Или мне продолжать говорить?
Жаркое дыхание отвлекало Дикона. Чего хочет от него эр? Чтобы он сказал? Создатель, как стыдно. Юноша с трудом разлепил губы:
- Да, хочу.
- Не слышу!
Ричард зажмурил глаза, лишь бы только не видеть внимательного, изучающего синего взгляда и почти выкрикнул:
- Хочу!
- Превосходно, - эр жадно впился в его губы, не убирая руки с горла. Дик застонал, вскинул бедра, стремясь прижаться сильнее, как вдруг все прекратилось. Алва отстранился от него и бросил презрительно:
- Как ты мне надоел.
Словно ударили под дых, как в детстве, когда он еще не был герцогом Окделлом и играл с детьми слуг. Дыхание перехватило, перед глазами поплыли цветные пятна, и Ричард с трудом выдавил:
- Что?
- Ты мне надоел, - Алва встал и откупорил бутылку вина. – Это было забавно, не спорю. – Темная как кровь жидкость тонкой струйкой полилась в бокал. – Но развлечения закончились. По крайней мере, развлечения с тобой. – Ричард видел, как эр посмотрел сквозь бокал на пламя свечи. – Вставай и уходи.
Металлические кольца сжали грудь – воздух с трудом пробивал себе дорогу.
- Вы шутите? – как жалко это прозвучало.
- Я похож на шута? – Ворон стремительно обернулся и угрожающе посмотрел на своего оруженосца. Бывшего оруженосца. – Пошел вон. – В два глотка осушил бокал. Темно-красная капля замерла на краешке губ, и эр брезгливо вытер ее тыльной стороной ладони. Снова наполнил бокал.
Ричард не знал, как ему удалось подняться с постели. Тело не слушалось, не ощущалось, чувствовалась только тянущая боль в груди.
- Эр Рокэ…
- Я неясно выражаюсь? – Алва отсалютовал бокалом словно окаменевшему Дику. Несколько капель вина перелились через край и застыли на прозрачной стенке. – Мне нужно повторить, герцог Окделл?
- Нет, я уйду сейчас… - Темная пелена застилала взгляд, в голове шумело. – Почему?
- Почему? – Ворон рассмеялся жутким смехом, залпом выпил вино и поставил бокал на стол. Тонкий хрусталь обиженно звякнул, и ножка подломилась. – Вы слишком много себе возомнили, герцог Окделл. Наверное, вы решили, что вот оно – глубокое и светлое чувство, одно на всю жизнь? Вы смешны и глупы. Мы неплохо с вами скоротали время, но сейчас мне это наскучило, - Эр цедил слова сквозь плотно сжатые зубы, приходилось напрягать слух, чтобы понять, что он говорит. Но лучше бы не понимать, не слышать, никогда не слышать такого… - Я вас больше не задерживаю. – Алва в ярости, это Ричард почувствовал даже сейчас. Но почему, почему?
Оставаться дольше не имеет смысла. Ты услышал достаточно, чтобы понять. Так собирай остатки гордости и иди прочь, пока еще можешь идти. Дик прошел к выходу, удержался от того, чтобы оглянуться, захлопнул дверь в комнаты бывшего эра и не услышал сквозь все нарастающий шум в ушах, как разбилась о стену початая бутылка вина, засыпая ковер багровыми осколками.
Как он добрался до своей комнаты, Дикон не помнил. Не помнил он и того, как оказался сидящим на полу и методично втыкающим отцовский кинжал в доски. Не помнил, сколько прошло времени. Когда гул в голове затих, и металл перестал давить на сердце, герцог Окделл поднялся и выглянул во двор. Там было пусто, тихо и темно. Через час он четко запомнил, что его комната в длину составляет десять шагов, в ширину семь, а если измерять наискосок – то целых двенадцать. Кинжал пришлось убрать с глаз долой, потому что руки предательски тянулись к холодному лезвию, уже оставившему на шее неглубокую царапину, которая сильно саднила и служила хорошим напоминанием о собственной глупости. Сидеть в четырех стенах больше сил не было. Пойти к эру и заставить его выслушать. А после этого пусть хоть убивает. Идея вызвать Ворона на дуэль неожиданно оказалась очень привлекательной, и Ричард решил не тянуть с этим. Лучше ему уже не станет. Несколько десятков шагов по длинному коридору, и вот он снова у двери, ведущей в комнаты Алвы. Дикон прислушался. Нет, ему не показалось. Изнутри действительно доносится звук гитары. Странный глухой звук. До боли знакомый голос.
Разбивается бокал –
Вечер.
Четверых Один призвал –
Вечность…
В грудь отравленный кинжал –
Полночь,
Четверых Один призвал –
Помни!
Ричард прислонился спиной к стене. Зачем, зачем ты сюда пришел? Беги, прочь, подальше отсюда, и никогда больше не возвращайся.
Вечер!
Разбивается бокал!
Вечер!
Залитый вином опал.
Вечер!
Одного Один назвал!
Вечер…
Создатель, за что?! Ноги не держат. Дикон медленно сполз вниз, утыкаясь лбом в колени. Слушать невыносимо. Не слушать невозможно.
Помни!
Зимний вечер бьет в лицо
Помни!
Замыкается кольцо,
Помни!
О проклятии отцов
Помни!
Да будьте вы все прокляты! Все, кто придумал Честь и ее людей! Все, кто придумал долг и благо государства! Все, кто придумал, что можно решать за других!
Полночь!
Сотней скорпионьих жал –
Полночь!
В грудь отравленный кинжал –
Полночь!
Одного Один не ждал.
Полночь!
Герцог Окделл сидел на полу, мерно раскачиваясь, и бессознательно слизывал с губ соленые слезы. Так неправильно, так жестоко, так невыносимо больно. И нет сил встать и войти внутрь. Нет сил встать и уйти. Ричард считал. Двадцать. Алва знает все двадцать. Они так долго искали. Зарылся пальцами в волосы, сильно потянул. Нет ничего. Уже нет. Ни боли, ни разочарования, ни слез. Все закончилось. Вот здесь и сейчас.
Скалы…
Лед и Пепел, с гор обвал,
Скалы…
Миг и Вечность, штиль и шквал
Скалы…
Четверых Один призвал
Скалы…
Скалы, герцог. Скалы незыблемы. Скалы не плачут. Скалы не стареют. Скалы не чувствуют. Учись! Дикон с трудом поднялся и зашагал прочь от этого места. Больше не будет ничего. Будет война, будут смерти, будут предательства. А больше ничего не будет. А тебе нужно спать. Ты умер сегодня. За ночь надо успеть воскреснуть.

Ricdin у меня просто слов не хватает))) такие страсти и такой непредвиденный (хотя почему непредвиденный - это же Алва. но...) и какие чистые чувства
спасибо!

Menedemos
страсти да. страсти зашкаливают с обеих сторон.

Ricdin если так будет продолжаться, будут им и землетрясения, и обвалы)) хотя и другая крайность - спокойный герцог Окделл - это страшно))

Ну и сам себе унылый бакран ...

trii-san
кто? ))

Ricdin , бакран) это почти бакранец, тот что с пыльной каменюки и поклоняется козлу. Только в этом не совсем козел, а скорее баран.

trii-san
ни черта не понял..

Однако.. спасибо, зачиталась)

Тронко
400 год К. С. 15-й день Весенних Молний

Снова пронизывающий ветер. Холодная багряная степь. Странно. Цвет пламени, но это не спасает. Моментально холодеют руки. Но останавливаться нельзя. Здесь – нельзя. Впереди башня. Она далеко, очень далеко, но Ричард четко видит стройную фигуру на смотровой площадке, развевающиеся по ветру черные волосы. Нужно успеть, пока башня не исчезла. Добраться и исчезнуть вместе. Высокие выщербленные ступени. Путь наверх долог, почти бесконечен. Несколько раз он спотыкается, раздирая в кровь руки об острые камни. Здесь неправильные камни. Они жаждут крови. Последний рывок и он наверху.
- Уходи отсюда, - чужой голос, но Дикон знает, кому он принадлежит. Теперь его не обмануть.
- Нет. Ты не сможешь меня прогнать.
Эр оборачивается, и глаза его светятся зеленым. Как глаза кошки.
- Остановись, пока еще можешь. Ты погибнешь.
- Пусть. Я не оставлю тебя.
Эр смеется. Ветер треплет его волосы. Ветер усиливается. Знакомая фигура теряет четкие очертания, расплывается, растворяется в налетевшем вихре.
- Ты не можешь ничего изменить.
- Нет!
Ричард бросается вперед, но на площадке никого уже нет, кроме него самого. Лишь только воет ветер.

Дика резко выбросило из сна. За окном уже светло – часов десять, не меньше. Воспоминания о вчерашнем вечере накатывали постепенно, вызывая желание завыть. Ричард медленно встал с постели, тщательно оделся и покинул комнаты. Ему нужно, просто необходимо поговорить с Алвой. И вызвать того на дуэль. Достойное окончание жизни. Лучше, чем лезть в петлю самому. До комнат эра все также несколько десятков шагов, но сегодня они кажутся почти непреодолимыми.
Дикон неуверенно постучал в дверь. Тишина. Ворон знает, кто пришел? Нет, это невозможно. Теряя терпение, Ричард ударил сильнее, и дверь с тихим скрипом открылась. Не заперто. Юноша вошел внутрь, недоуменно оглядываясь. На столе грязные бокалы, склад пустых бутылок в углу, окна распахнуты настежь. Ни вещей, ни бумаг. Страшное предчувствие зародилось в глубине души. Под ногой что-то скрипнуло, и Дик с удивлением обнаружил тонкие, отполированные обломки дерева. Опустился на пол, поглаживая пальцами ровную поверхность. Осколки были неправильной формы, но что-то позволяло угадать в них первоначальный предмет. Гитара. Привезенная вчера виконтом Валме. Алва, так бережно относившийся к инструментам, разбил гитару? Немыслимо. Дикон закрыл глаза, вспоминая вчерашний вечер. После разговора с Марселем, Ворон прогнал герцога Окделла. Потом пел песню Четверых. А потом разбил гитару. Перед глазами неожиданно встала другая картина: сердце, пронзенное четырьмя мечами, истекающее кровью. Закатные кошки! Какой ты глупец, Повелитель Скал!
Ричард бегом покинул комнату, поймал первого попавшегося кэнналийца:
- Где Валме?! Виконт Валме!
Ошарашенный таким натиском, южанин выдал ему ответ, и Дик бросился дальше. Виконт Валме завтракал в гордом одиночестве. Точнее, пытался. Лбом он упирался в скрещенные руки. На столе стояла нетронутая тарелка.
- Марсель!
Виконт резко вскинул голову и удивленно уставился на Дикона:
- Герцог Окделл? Чем обязан?
- Где Алва?! Только не говори, что ты не знаешь! Вы разговаривали вчера о чем-то! Что он тебе приказал?
Валме тяжело вздохнул:
- Ричард, успокойся. Он приказал мне оставаться здесь. И тебе тоже.
- Я не слышал такого приказа! – отрезал Дик. – Где он? Куда он поехал?
- Он не хотел, чтобы ты знал.
- Вот как, - Ричард зло рассмеялся. – Он ведь поехал в Гальтару, так? Да, вижу, что так. Марсель. Я еду за ним.
- Ричард…
- Не пытайся меня остановить!
- Послушайте меня, герцог Окделл! – виконт резко поднялся из-за стола. – Герцог Алва выехал пять часов назад. Ваша полумориска лучшая лошадь в конюшне. Идите собираться, а я прикажу приготовить ее к дороге. Если вы не будете делать долгих остановок – к вечеру нагоните. Тракт здесь один.
Дик удивленно смотрел на Валме, словно видел его в первый раз. К горлу подступил ком.
- Спасибо, ви… Марсель. Спасибо, - и бросился в свои комнаты. Собрать вещи оказалось делом пяти минут – не так уж много их у него было. Уже выходя, Ричард оглянулся, проверяя, все ли он взял, и вдруг заметил то, что не попалось ему на глаза раньше. На краю стола лежал карас, обвязанный бечевкой. Дикон сжал его в кулаке, затем сунул в карман камзола и быстро покинул комнату.
Лошадь уже была готова, а седельные сумки наполнены провиантом. Дик попрощался с Марселем и пришпорил полумориску. Дорога обещала быть нелегкой.

Когда стало смеркаться, Ричард подумал, что он заблудился. Лошадь тяжело дышала – он едва не загнал ее, вовремя одергивая себя. Сменной у него не было. Приходилось постоянно замедлять движение, когда он понимал, что слишком разогнался. Интересно, в этой степи водятся ызарги? Наверняка. Придется всю ночь не спать и жечь костер. Лишь бы только он не перепутал направление. Полумориска шла шагом, а Дик присматривал место для стоянки, когда неожиданно увидел вдалеке зарево от костра. Ноги сами сжались, и лошадь, послушная любому его движению, понеслась вперед.
Дикон остановился в некотором отдалении от стоянки. Без сомнений, его уже заметили. Что ж, если Ворон решит его пристрелить, можно надеяться, что он позаботится о лошади. Войдя в круг света, Дик ослеп на несколько мгновений. Когда способность видеть вернулась, Ричард понял, что смотрит прямо в дуло пистолета. Что ж. Лучше и придумать нельзя.
- Герцог Окделл, садитесь на лошадь и отправляйтесь туда, откуда приехали, - спокойный равнодушный голос.
- Нет, - зло бросил Дик. – Либо ты меня пристрелишь, либо я еду с тобой.
- Прекрасно, - юноша услышал звук взводимого курка. Бесславное окончание бессмысленного пути.
- Убирайся отсюда, - Ворон медлил по непонятной причине.
- Я уже сказал. Нет. Стреляй.
- Глупый мальчишка! – Алва со злостью отшвырнул пистолет. – Ты решил обрадовать меня своим присутствием? Не получилось. Я ошибаюсь, или я уже объяснил тебе, что не хочу тебя видеть?
- Ты врешь, - Ричард сделал несколько шагов вперед и опустился прямо на землю рядом с Вороном. - Ты врал, когда говорил, что я тебе не нужен. Иначе бы я сейчас с тобой не разговаривал. Мне надоело играть в недомолвки. Если ты сейчас сможешь меня убедить в том, что тебе на меня плевать, я развернусь и уеду.
Рокэ вздохнул и взъерошил непослушные русые волосы.
- Глупый мальчишка. Ты не знаешь, куда ты собрался.
- Я знаю. Я еду с тобой в Гальтару.
- Я не собираюсь оттуда возвращаться, - голос эра звучал глухо.
- Значит, я помогу тебе, - заупрямился Дикон. – Ты не сможешь меня прогнать.
- Я уже понял, - Алва усмехнулся. – Не сиди на земле. Холодно.
Ричард с готовностью пересел на одеяло рядом с Вороном и осторожно положил голову ему на плечо. Внезапно Алва привлек его к себе, крепко обнимая:
- Упрямый глупый мальчишка, - теплое дыхание обожгло шею, и Дикон почувствовал, как Рокэ легко коснулся губами его волос.
- Знаю. Глупый. Но это можно исправить, - и Дик улыбнулся.

*отложила подушку, которой еще ночью собиралась душить Алву* А я знала, что он хороший! *с самым невинным видом* Ричард умница, Ричард молодец, Ричард няшечка! Как же ему идут мозги!

Автор, я вас люблю нежно и страстно! Пожалуйста, пишите еще, это прекрасно!

Восхитительно! Ждём проду изгрызая ногти...

Как же ему идут мозги!

это восхитительная фраза, гениальная просто)))
Лорел Этьен

*Karlson*

В лесу кто-то сдох? Возможно. Я принес продолжение, оно же окончание.

***

Ричард проснулся от холода. Спать на земле, пусть даже завернувшись в одеяло, в это время года оказалось не самой лучшей идеей. Он приподнялся на локте и посмотрел на лежащего рядом с ним Рокэ. Сеть морщинок вокруг глаз разгладилась, лицо словно просветлело и стало моложе. Как может так беззаботно спать человек, собирающийся спуститься в лабиринты Гальтары? Внутри что-то похолодело, Дик протянул руку и осторожно коснулся влажных от выпавшей росы черных прядей. Алва перехватил его запястье и открыл глаза:
- Проснулся наконец.
- Ты не спал? – удивленно пробормотал Ричард. Ворон улыбнулся в ответ:
- Поднимайся. Нам предстоит долгий день.
Позавтракав, они отправились в дорогу. Алва ехал молча, изредка напряженно вглядываясь в горизонт, но чистое голубое небо не предвещало никаких опасностей. Дик угрюмо наблюдал за ним, казалось, стоит заговорить, и он примется умолять Рокэ развернуться, поехать в Олларию, Тронко, Бордон – куда угодно, лишь бы подальше отсюда, и никогда не спускаться в подземелья. Но если Ворон решил – переубеждать его бесполезно. Лишь распишешься в собственной глупости. А пока у тебя хотя бы есть возможность сопровождать его в пути. Ричард в очередной раз негромко вздохнул и крепко сжал зубы.

Гальтара
400 год К. С. 20-й день Весенних Молний

Гальтара не произвела на Ричарда никакого впечатления – обычный брошенный много веков назад город. Они проехали через город Ветра, более всего пострадавший от Тварей, и Дик содрогнулся. Как должны выглядеть создания, способные произвести такие разрушения? Юноша бросил беспокойный взгляд на Ворона, с интересом оглядывающегося по сторонам и напевающего что-то себе под нос. Невозможный, невозможный человек! Ричард ударил пятками по бокам нервно прижимающей уши лошади и нагнал Алву.
- Ты уверен, что тебе надо туда идти? – очень тихо спросил он. Рокэ обернулся и смерил его презрительным взглядом:
- Ты собираешься меня отговаривать?
Дикон отрицательно замотал головой, сглатывая подкативший к горлу комок. Как же объяснить?
- Если ты не вернешься, я…
- Ты поедешь в Олларию и поможешь Эпинэ, - отрезал Ворон, давая понять, что обсуждение закончено. Ричард обреченно кивнул. Всегда так. Всегда только так. Эр постоянно решает за других, за него самого. Уверен, что всегда прав. И ему не приходит в голову, что Ричард Окделл больше никогда уже не сможет жить как раньше.
До подземелий они доехали в полном молчании. Алва спешился, перекинул через плечо флягу с водой и отвязал притороченный к седлу сверток. Меч Раканов, - отметил про себя Дик, не в силах удивляться тому, насколько безразлично ему стало все происходящее. Юноша стоял рядом со своей лошадью, рассеянно пропуская гриву сквозь пальцы. Все было словно во сне. Вот Рокэ закончил с приготовлениями и пошел к гостеприимно распахнутой решетке у входа в лабиринт. Вот обернулся и бросил на своего спутника непонятный взгляд, в котором смешалось столько всего, что невозможно определить, о чем же он думает. Вот, решительно вскинув голову, вошел внутрь…
Раздался скрежет металла, и дверь, налившись лиловым сиянием, захлопнулась, отрезая Ворону путь назад. Можно подумать, он был.
Ричард словно вышел из ступора, с отчаянным криком бросился вперед и уже было протянул руку…
- Не трогай решетку! – не своим голосом закричал Алва, и Дик замер. Пальцы предательски задрожали, и юноша сжал кулак, падая на колени.
- Это ты закрыл ее? – едва слышно спросил он.
- Нет. Судя по всему, меня ждали, - до Ричарда донесся тихий смешок, и он сорвался.
- Это все ты… Все из-за тебя… - Дик уже не понимал, что говорит. – У тебя всегда так! Всегда! Я ненавижу тебя… Ненавижу! – Окделл перевел дыхание. – Там есть река. Помнишь, я рассказывал тебе свой сон? Пожалуйста, найди ее… Ты сможешь выйти. Я буду ждать тебя у водопада. Столько, сколько нужно. Не оставляй меня, - по щекам текли слезы, но Дикон не замечал их. Он вообще уже ничего перед собой не видел.
- Ричард, - голос Рокэ прозвучал странно – так, словно ему очень больно. Но это же невозможно! Не может быть, чтобы Ворон… Юноша вскинул голову, и встретился взглядом с темными синими глазами. – Не надо.
- Нет! Ты выйдешь! Ты обязан выйти, слышишь? Иначе я так и останусь здесь, пока не умру от голода!
- Ты не в том положении, чтобы меня шантажировать, - тонкие губы чуть тронула грустная улыбка.
- Плевать, - Дик поднялся и в упор посмотрел на Рокэ. – Я буду тебя ждать. Иди, - эр коротко кивнул, юноша проводил взглядом уходящего в темноту лабиринта Ворона и на негнущихся ногах пошел к лошадям. Нужно найти водопад.

Это место было точь-в-точь как в его сне. Время убивает людей, разрушает города, но природа остается неизменной. Поток воды так же низвергался из пещеры высоко на скале, с грохотом падал вниз и, бурля, уносился прочь. Так было тысячу лет назад, так будет и много веков спустя. Ричард с ужасом смотрел на водопад. Там невозможно выжить. Слишком большое расстояние. Но… Если получилось у Ринальди, получится и у Рокэ. Герцог Окделл уже перестал сомневаться в том, что приснившееся ему происходило на самом деле. Так было спокойнее.
Юноша привязал лошадей на поляне неподалеку, а сам спустился к реке. Ледяная вода освежила и привела в чувство. Что, если Ворон не сможет выйти? Он взял одну флягу с водой. Пять, может, семь дней. Если Алва не выйдет через семь дней, Ричарду только и останется, что утопиться. Нет. Эр приказал вернуться в столицу. Если… Если Рокэ не вернется, Дик так и поступит. У него больше нет права предавать Ворона.

Дни тянулись мучительно медленно. Ричард просыпался, сворачивал одеяло, умывался ледяной водой, съедал небольшой кусок вяленого мяса, не испытывая чувства голода, проминал лошадей, неподвижно лежал на траве и не думал о том, что четвертый день уже подходит к концу. О том, что в пещерах Гальтары согласно легендам обитают разные чудовища. О том, что вода должна была уже закончиться. О том, что в летописях нет ни одного упоминания о человеке, вернувшемся из подземелий. Нет, совсем не думал.
На Гальтары опустилась ночь, и Дик медленно проваливался в спасительную дремоту, позволявшую оставить невеселые мысли и не видеть сны. Внезапно его насторожил странный звук, которого здесь он еще не слышал. Юноша резко сел, огляделся и заметил в тени деревьев человека. Мгновенная радость тут же сменилась разочарованием – даже в сгущающихся сумерках было видно, что чужак светловолос.
- Кто ты? Что ты здесь делаешь? – крикнул Ричард, быстро поднимаясь.
Человек усмехнулся.
- Неважно. Важно, что здесь делаешь ты, пока еще Повелитель Скал. Твой дом разрушен, твои люди страдают. Почему ты здесь?
- Я жду своего эра, - Дикон подошел ближе и оцепенел. Перед ним стоял Леворукий. И выглядел он именно так, как его изображали картины – красно-черное одеяние, ярко-зеленые глаза, светлые разметавшиеся волосы. Вот только меч у него висел слева. Леворукий? Или Ринальди Ракан?
- Никто никогда не выходил из подземелий Гальтары, - отрицательно покачал головой ночной гость. – Тебе нечего здесь делать.
- Неправда! – горячо воскликнул юноша. – Ты! Ты вышел!
- Я не был там. Я редко бываю в твоем мире.
- Кто ты?
- Тебе не понять. Уходи. Скоро здесь ничего не останется.
- Что ты имеешь в виду?
- Ты не слышишь? – казалось, чужак удивлен. – Слушай!
Ричард покорно прислушался. Шум воды, редкое всхрапывание лошадей, шорохи ночного леса… Ничего удивительного. Но… Сквозь них был слышен голос. Голос говорил что-то об усталости, о том, что ничто не вечно, и даже скалы рушатся. О том, что находиться на одном месте постоянно невозможно. Нужно двигаться, лететь, падать, сметая преграды. Камни!
- Что это значит?!
- Пещеры рушатся, Повелитель Скал. Тебе нечего здесь делать.
- Я никуда не уйду!
- Ты погибнешь.
- Пусть! – Ричард вздернул подбородок. – Я жду моего короля!
- Глупый человек. Ты не можешь ему помочь.
Повисла тишина. Дикон обреченно склонил голову и едва слышно произнес:
- Я не могу. Зато можешь ты.
- Я не вмешиваюсь в дела смертных.
- Ты уже помогал ему! Спас от убийц! Зачем? Чтобы бросить погибать здесь?
- Хорошо.
Окделл вздрогнул от неожиданности:
- Что?
- Хорошо, я помогу ему. Почему ты так удивлен? Ты ведь этого хотел.
- Да. Да, конечно! Спасибо, - Дик опустил руку в карман. – Постой! Это камень с Меча Раканов, - он вытащил карас и вручил его собеседнику.
- Зачем?
- Сними проклятье.
Чужак странно посмотрел на герцога Окделла, но больше ничего не сказал.

Ричард проснулся от страшной головной боли. Было ранее утро, пора, когда солнце еще не показалось из-за горизонта, но первые его лучи уже вскрыли темноту ночи. Над рекой висел туман, волосы были мокрыми от выпавшей росы, но даже предрассветный холод не помогал унять пульсирующую боль в затылке. Юноша тяжело встал и медленно побрел к реке. Еще вчера на этом месте был камень, с которого было так удобно наклоняться над водой, не рискуя упасть в быстрый поток. Сейчас же здесь осталось небольшое углубление, наполненное водой. Дикон тревожно огляделся. То ли из-за не отпускающей боли, то ли из-за тумана, но ему показалось, что скалы, стоящие здесь веками, изменили свои очертания. Он с трудом нашел взглядом пещеру, где брал свое начало водопад. Она пока еще осталась прежней. Вдруг в бесконечном потоке воды мелькнуло что-то темное, и юноша, не помня себя, бросился вверх по берегу. Через несколько десятков бье он наткнулся на отмель и не поверил своим глазам. Там лежал Ворон. Ричард упал на колени рядом с ним, склонился, прислушиваясь… Дышит! Меча, как и фляги, при эре не было, одежда разорвана в нескольких местах… А на шее висел перевязанный бечевкой карас. Юноша задержал дыхание, осторожно коснулся пальцами камня и счастливо рассмеялся. Тут же раздался судорожный вздох, кашель и Алва открыл глаза:
- Что же тебя так веселит?
- Повелитель Кошек держит свое слово.
- Я слишком долго отсутствовал, и ты сошел с ума от горя? – Рокэ криво усмехнулся и с трудом сел.
Ричард кивнул, не в силах остановить смех, и вдруг замер. Ему послышался протяжный стон, вздох и короткое «Пора…» Камни!
- Скорее! – он принялся поднимать Алву. – Сможешь сесть на лошадь?
- Дикон, в чем дело? – поинтересовался Ворон, вставая и с помощью Окделла направляясь к стоянке.
- Сейчас все рухнет. Нужно убираться отсюда! – крикнул Ричард, отвязывая лошадей и бросая Рокэ повод. – Я потом все объясню. Нужно как можно скорее уезжать.
Алва больше не спорил. Он вскочил в седло и пришпорил своего коня. Дикон через несколько мгновений нагнал его. Застоявшиеся лошади понесли их прочь от лабиринтов, Ричард слышал сквозь шум воды гул начинающегося за спиной обвала, смотрел на Ворона, державшегося в седле так, словно он отдыхал всю ночь, и думал, что несмотря на то сколько им еще предстоит сделать, теперь все будет хорошо.

the end

Очень приятный и красивый получился конец) Спасибо автору за чудесный фик!

Меня не простит гринпис, но что бы не сдохло в лесу, я рада смерти беднгого животного ))))) Спасибо, автор! Не зря столько ждали ))))

Ipocrita
Лорел Этьен
спасибо. )

Лорел Этьен
я рада смерти беднгого животного
жжоте. ))) гринпис вас точно не простит. ))

Я очень люблю твой слог))) И рада, что трава наконец докурена. Памятник тебе из печенек! мне бы так...

trii-san
Я очень люблю твой слог
Вот это комплиментище. )
Трава... Не знаю, докурена ли. Я взялся за "Шар Судеб" наконец-то. ) Но випы я больше выкладывать не буду!!!

Ricdin, что есть, то есть)) и вообще хорошему человеку честных слов не жалко))
и как оно читается? мне пока на полке он нравится, такой Дикон симпатишный...
о випы я больше выкладывать не буду!!!
А жаль( но..понимаю!

trii-san
ты меня сейчас перехвалишь. )

читается нормально. война со всех сторон. затягивает, но не так, как первые. безумно жаль Дикона я люблю няшечку несмотря ни на что

А жаль
Ага, жаль. Вот так выкладываешь вип, и над тобой дамокловым мечом не только текст висит, но и страдающие читатели.

Ricdin, я ужасно объективна) погладь автора, доо

Его совсем изломали, угу. Ну вот сейчас я начну плеваться по поводу логики течения сюжета и характеров героев(

Когда начинаешь писать вип, нужно отстреливать совесть сразу) или писать все на одном дыхании, или потом трава заканчивается, а надо бы дописывать...

trii-san
да-да, пишу за фидбек.

и изломали тоже. по сути, его можно охарактеризовать "влюбленный дурак". Такой, слепо влюбленный и готовый на все ради своей возлюбленной. Вот и жаль.

Совести у меня не было никогда. )